Сергей Глазьев: «Россия еще может успеть войти в новый технологический уклад»
ТОЛЬКО ГОСУДАРСТВО МОЖЕТ ОБЕСПЕЧИТЬ РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ И СПАСЕНИЕ РОССИИ ОТ «СЫРЬЕВОГО ПРОКЛЯТИЯ»
Академик Сергей Глазьев - советник президента России, объясняет, почему рыночная экономика в принципе не дает возможности инновационного развития. Россия в настоящий момент является финансовым донором, средства которого идут на поддержание американских финансовых пирамид, а экономика держится на сырьевом секторе. Между тем цивилизованный мир вступает в новый технологический уклад, а не успевшие сделать это отстанут навсегда. Окно возможностей еще открыто для нас, но для успеха государство должно пересмотреть свою экономическую политику.
НАША ФИНАНСОВАЯ СИСТЕМА НАПРАВЛЕНА НА ПОДДЕРЖАНИЕ
Сидящий в головах ряда руководителей наших экономических ведомств набор классических мифов из популярных учебников об экономике рыночного равновесия мешает им видеть реальные экономические процессы. На пути построения мифологической экономики рыночного равновесия российское государство лишило себя большей части собственности, капитала и компетенций управления развитием. Однако попытки перехода к научно обоснованной политике развития, подтвержденной успешной практикой многих стран, блокируются доминирующими в российской экономике интересами, в том числе интересами олигархического бизнеса. Отвергает переход к политике развития и коррумпированная часть госаппарата, которая не желает брать на себя ответственность за реализацию проектов модернизации экономики.
Еще одной влиятельной силой, не заинтересованной в изменениях, является международный капитал и поддерживающие его интересы вашингтонские финансовые организации. Проводившаяся денежными властями монетарная политика эмиссии рублей под прирост валютных резервов с отказом от валютного контроля и стерилизацией бюджетных доходов фактически означала дотирование американской финансовой системы за счет российских экспортных поступлений.
Вывозя за рубеж сотни миллиардов долларов сбережений под 2 - 3% годовых, Россия привлекает иностранный капитал под 7 - 8% годовых. Тем самым мы фактически меняем свои заработанные за счет экспорта товаров длинные дешевые деньги на дорогие краткосрочные кредиты зарубежных эмиссионных центров. Российской финансовой системе эта политика обходилась прямой потерей $20 - 50 млрд. в год только на разнице процентов, уходивших на поддержание американских финансовых пирамид.
Выход из кризиса на новую волну экономического роста происходит по мере становления нового технологического уклада, создающего качественно новые возможности для производства и потребления, многократно повышающего эффективность использования ресурсов. Для обеспечения этого становления нужен мощный инициирующий импульс со стороны государства, так как депрессивное состояние экономики и турбулентность на финансовых рынках блокирует нормальную работу рыночных механизмов воспроизводства и сопровождается обесцениванием значительной части финансового, физического и человеческого капитала.
Выход из нынешнего глобального кризиса также требует достаточно мощных усилий государства по обеспечению структурной перестройки экономики на основе нового технологического уклада. Обозначенные Владимиром Путиным приоритетные отрасли связаны с его ядром, которое растет в развитых странах, несмотря на кризис, с темпом около 35% в год (кластеры нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий).
Концентрацию ресурсов, необходимую для реализации этих приоритетов, может обеспечить только государство. И это надо делать масштабно и быстро — те, кто раньше других оседлает новую волну экономического роста, станут лидерами нынешнего века. Чтобы преодолеть нарастающее отставание, нам нужно увеличивать финансирование ключевых направлений становления нового технологического уклада в десятки раз. При этом расходы на науку должны в целом вырасти втрое, а норма накопления — не менее чем в полтора раза, до 35 - 40% ВВП.
У олигархических структур, занимающих монопольное положение и на рынке, и в приемной партии власти, отсутствуют стимулы к внедрению нового оборудования и технологий, переподготовке кадров, расширению научно-технических изысканий. Даже в самой благополучной нефтяной отрасли частные компании свернули расходы на исследования в геологоразведке, инжиниринг передали американским фирмам, производимое в России оборудование стали закупать за рубежом. Производительность труда в нефтяной промышленности сегодня втрое ниже, чем была 20 лет назад, в советское время. Зато руководители приватизированных предприятий обзавелись армией прислуги, личными самолетами и роскошными дворцами.
Пока же, массированно экспортируя сырьевые ресурсы и столь же объемно покупая наукоемкую продукцию, мы фактически импортируем инфляцию. Когда мы продаем нефть и приобретаем самолеты, то теряем нашу природную невоспроизводимую ренту, обменивая ее на ренту интеллектуальную.
Наши зарубежные партнеры, продающие нам самолеты, за счет нас получают сверхприбыль, реализуемую в дальнейшем в наращивании своих научно-технических преимуществ. Потому что интеллектуальная рента, в отличие от природной, не просто воспроизводится, она все время растет. На мировом рынке Россия играет роль финансового донора. Прямые потери финансовой системы России от «кудрявой экономики» составляют $20 - 50 млрд. в год. А если учесть упущенную выгоду, то нанесенный ущерб тянет на полтриллиона долларов.
Научно-технический прогресс обеспечивает сегодня основную часть прироста валового продукта развитых стран — по эконометрическим моделям свыше 90%. Однако использование знаний требует определенных усилий, они приобретают ценность только в рамках определенной технологии их применения.
Хотя знания не исчезают, они быстро устаревают — при современных темпах НТП прекращение исследований влечет за собой обесценивание знаний на 20 - 25% в год. При этом объем знаний, которым располагает человечество, удваивается каждые двадцать лет.
Проводившаяся в постсоветской России экономическая политика игнорировала экономику знаний. Реформы сопровождались колоссальными потерями накопленных знаний. Приватизационная кампания привела к фактическому уничтожению прикладной науки, а более чем десятикратное сокращение расходов на НИОКР в 1990-е годы повлекло соответствующее обесценивание имеющегося в стране запаса знаний.
Сохранившаяся часть интеллектуального потенциала позволяет пока еще рассчитывать на успех в построении новой экономики при условии проведения адекватной указанным закономерностям и особенностям экономики знаний, системной и целенаправленной политики. Однако инновационная активность российских предприятий уже многие годы застыла на 10-процентном уровне, а доля наших продуктов на мировом высокотехнологическом рынке упала до трудноразличимой величины в 0,2%.
Чем больше у страны новых знаний, чем больше она их использует, тем больше у нее их прибавляется, в отличие от материально-вещественных факторов — например дерева или металлов, которые утрачиваются в процессе производства.
Скажем так: продавая товар, вы его теряете. А когда продаете новые знания, материализованные в каком-то продукте, этим только прибавляете себе. Поэтому новые знания — это философский камень для народного хозяйства, они генерируют устойчивый экономический рост.
Государства, которые специализируются на наукоемких товарах, получая эту интеллектуальную ренту, направляют ее на усиление своих конкурентных преимуществ. Напротив, страны, с размахом распродающие свои недра, фактически отдают невоспроизводимые богатства, которые потом невозможно будет получить заново.
Этот явно неэквивалентный обмен ведет, по сути, к колониальной привязке, к уязвимому, зависимому положению от внешнего мира. Что, кстати, наглядно показал кризис, в котором Россия по объему экономической активности, по объемам промышленного производства потеряла очень много.
Очевидно, что Россия должна вкладывать в наукоемкие секторы, где у нас пока имеются некоторые преимущества, чтобы поднять экономику. Отечественная научная школа пока еще хорошо держит передовые рубежи в области генной инженерии и молекулярной биологии по некоторым направлениям. Ракетно-космический комплекс и самолетостроение — еще две отрасли, несущие направление нового технологического уклада.
Тот, кто первым выходит на новую технологическую траекторию, входит на нее дешевле всех остальных. Это аксиома, и доказательств она не требует. Вкладываясь в эти прорывные направления, которые растут в разы быстрее всего остального, мы реально можем вытащить и всю отечественную экономику. Если же Российская Федерация этого не сделает в самые ближайшие годы, то у страны нет шансов сохранить и без того не очень высокий уровень жизни и уровень экономической активности.
В новом технологическом укладе наши сегодняшние технологические преимущества сжимаются. Этот новый уклад в разы более энергоэффективен, поэтому нефть и газ в таких количествах через десять лет сжигать уже не будут – в итоге упадет спрос, а вместе с ним упадут и цены.
Министерство финансов занимается не своим делом. Кредитовать платежеспособные предприятия должен Центральный банк через коммерческие банки. Деньги в свою очередь нужно печатать не под валюту, а под векселя успешных предприятий. Кредитовать эти предприятия следует под очень маленькие проценты. Так делали в свое время в Германии. Так была восстановлена послевоенная Европа!
Нельзя сказать, что власти ничего не предпринимают. Политические импульсы идут, программы принимаются, но воз и ныне там. Первое, что надо делать, — преодолевать недоступность кредитов в первую очередь для реального сектора экономики. Пока же доступ к дорогим финансовым ресурсам имеют, как уже было отмечено, лишь сырьевые отрасли.
Таких «окон» было всего шесть. Сегодняшнюю возможность мы должны использовать, иначе навсегда останемся на периферии мирового хозяйства. «Стоимость входа» увеличивается с каждым годом. Если в 1997 году для создания одной нанофабрики требовалось $100 млн., то в 2010-м — уже 400.
Формирующееся ядро нового, шестого технологического уклада растет в среднем с темпом 30% в год. Именно его отрасли (наноэлектроника, молекулярная и нанофотоника, наноматериалы, нанобиотехнологии и другие) могут вытянуть нашу экономику на новую волну роста. Чтобы преодолеть нарастающее отставание, нам нужно увеличивать финансирование ключевых направлений становления нового технологического уклада в десятки раз. При этом расходы на науку должны в целом вырасти втрое, а норма накопления — не менее чем в полтора раза, до 35 - 40% ВВП.
Нужно понимать, что в преодолении структурного кризиса важно время освоения производств нового технологического уклада. Те, кто это делают в начальной фазе его развития, получают сверхприбыль, вкладывая при этом немного средств и формируя новую волну роста. Те, кто опаздывает, наталкиваются на уже созданные барьеры, для преодоления которых требуются большие средства без гарантий достижения технологических преимуществ.
Если мы правильно выберем приоритеты и создадим финансово-промышленный механизм их реализации, ориентированные на опережающее становление нового технологического уклада, то успеем оседлать волну экономического роста, а значит, сможем вывести российскую экономику на траекторию устойчивого подъема экономики с темпом не менее 8% прироста ВВП в год.
Высокотехнологические производства сохранились только в госсекторе, почти все приватизированные конструкторские бюро, научно-исследовательские институты и машиностроительные заводы новыми собственниками были перепрофилированы в складские помещения или объекты недвижимости.
Путин в этих условиях принял единственно правильное решение о создании крупных вертикально интегрированных госкорпораций и промышленных холдингов. Речь сегодня должна идти, прежде всего, о повышении эффективности их работы, для чего нужна не приватизация, а четкие требования к их управляющим, которые должны отвечать за результаты своей деятельности. Это, в свою очередь, требует прозрачности и четкой системы показателей, отчетности и соревнования между менеджерами за лучшие достижения. Все это невозможно без системы стратегического планирования.
В свою очередь, для модернизации частного сектора необходимы длинные деньги. Необходимый для модернизации экономики их объем, однако, не может быть получен только на основе частных сбережений. В наших условиях, когда все активы российских банков не превышают по размеру активы одного крупного американского или японского банка, частный сектор не в состоянии обеспечить модернизацию экономики инвестициями, тем более его основную часть еще надо вытянуть из офшорной трясины.
Без дальнейшего быстрого наращивания мощности государственных институтов развития не удастся вывести инвестиционную активность на необходимый для структурной перестройки и модернизации экономики уровень. Так же как без активного использования механизма рефинансирования Центральным банком РФ коммерческих банков под залог платежных обязательств производственных предприятий не удастся сформировать полноценную банковскую и финансово-инвестиционную систему.
В силу структурных особенностей нового технологического уклада государство обречено играть ведущую роль в его становлении и развитии. Его основные несущие отрасли — наука, образование и здравоохранение — как минимум наполовину объективно должны финансироваться государством. Роль государственной поддержки инновационной активности возрастает и для корпоративного сектора, инвестиции которого в интеллектуальные активы превышают в развитых странах 10% ВВП.
По оценкам ОЭСР, рост государственных ассигнований на НИОКР в размере 1 на 0,85% повышает вероятность успешности нововведений и на 0,7% увеличивает долю новых продуктов в товарообороте. Таким образом, государство прямо или косвенно определяющим образом влияет на формирование и развитие более чем половины экономической активности.
Значение государства в построении новой экономики не сводится к количественным характеристикам государственных расходов или собственности. Еще более важным является качество государственного управления. Оно должно отвечать требованиям экономики знаний. И самое главное, оно должно задавать соответствующую экономике знаний шкалу нравственных ценностей и формировать их в общественном сознании посредством системы образования и культуры.
Ключевое значение в этой шкале имеют характерные для нашей культуры ценности первенства духовного над материальным, стремления к правде и справедливости, социальной ответственности и патриотизма, коллективного творческого труда и индивидуальной ответственности, которые дают нам существенные сравнительные преимущества в созидании экономики знаний. Последняя является основой новой экономики, о необходимости строительства которой говорит глава государства.
Успех этого строительства определяется новым мышлением, свободным от мифологии либертарианской догматики, основанным на научных знаниях о закономерностях современного социально-экономического развития и четком понимании наших возможностей опережающего развития в условиях нарастающей
глобальной нестабильности.
«Торгово-промышленные ведомости»
Справка
Сергей Глазьев — российский экономист, бывший министр внешнеэкономических связей России в правительстве Егора Гайдара, ныне советник президента РФ.
Родился в 1961 году в Запорожье. Окончил с отличием экономический факультет МГУ им. Ломоносова. Доктор экономических наук (1990 год, самый молодой в СССР), профессор, академик РАН, иностранный член НАН Украины. Автор более 150 научных работ. В 1995 году награжден золотой медалью Кондратьева за цикл исследований длинных волн в экономическом развитии.
С 1991 по 1993 годы работал в правительстве РФ — первым заместителем председателя комитета внешнеэкономических связей, первым заместителем министра внешнеэкономических связей, министром внешнеэкономических связей. В октябре 1993 года ушел в отставку в знак протеста против разгона Верховного Совета РФ.
Депутат Госдумы I, III и IV созывов.
На президентских выборах 2012 года был доверенным лицом Владимира Путина.
С 30 июля 2012 года — советник президента РФ по координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, направленной на развитие евразийской интеграции в рамках таможенного союза и единого экономического пространства Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан.
Заместитель генерального секретаря ЕврАзЭС, директор института новой экономики Государственного университета управления.
Адрес статьи: www.business-gazeta.ru/article/66460/
15.09.2012
ТОЛЬКО ГОСУДАРСТВО МОЖЕТ ОБЕСПЕЧИТЬ РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ И СПАСЕНИЕ РОССИИ ОТ «СЫРЬЕВОГО ПРОКЛЯТИЯ»Академик Сергей Глазьев - советник президента России, объясняет, почему рыночная экономика в принципе не дает возможности инновационного развития. Россия в настоящий момент является финансовым донором, средства которого идут на поддержание американских финансовых пирамид, а экономика держится на сырьевом секторе. Между тем цивилизованный мир вступает в новый технологический уклад, а не успевшие сделать это отстанут навсегда. Окно возможностей еще открыто для нас, но для успеха государство должно пересмотреть свою экономическую политику.
НАША ФИНАНСОВАЯ СИСТЕМА НАПРАВЛЕНА НА ПОДДЕРЖАНИЕ
АМЕРИКАНСКИХ ФИНАНСОВЫХ ПИРАМИД
Передовая экономическая мысль давно указывает на неадекватность неоклассической парадигмы реальным процессам экономического развития и иллюзорность лежащих в ее основе аксиом. Экономика никогда не бывает в состоянии рыночного равновесия. Игра рыночных сил бесконечно порождает новые знания, навыки и возможности, что делает экономические процессы неравновесными, неопределенными и нелинейными.Сидящий в головах ряда руководителей наших экономических ведомств набор классических мифов из популярных учебников об экономике рыночного равновесия мешает им видеть реальные экономические процессы. На пути построения мифологической экономики рыночного равновесия российское государство лишило себя большей части собственности, капитала и компетенций управления развитием. Однако попытки перехода к научно обоснованной политике развития, подтвержденной успешной практикой многих стран, блокируются доминирующими в российской экономике интересами, в том числе интересами олигархического бизнеса. Отвергает переход к политике развития и коррумпированная часть госаппарата, которая не желает брать на себя ответственность за реализацию проектов модернизации экономики.
Еще одной влиятельной силой, не заинтересованной в изменениях, является международный капитал и поддерживающие его интересы вашингтонские финансовые организации. Проводившаяся денежными властями монетарная политика эмиссии рублей под прирост валютных резервов с отказом от валютного контроля и стерилизацией бюджетных доходов фактически означала дотирование американской финансовой системы за счет российских экспортных поступлений.
Вывозя за рубеж сотни миллиардов долларов сбережений под 2 - 3% годовых, Россия привлекает иностранный капитал под 7 - 8% годовых. Тем самым мы фактически меняем свои заработанные за счет экспорта товаров длинные дешевые деньги на дорогие краткосрочные кредиты зарубежных эмиссионных центров. Российской финансовой системе эта политика обходилась прямой потерей $20 - 50 млрд. в год только на разнице процентов, уходивших на поддержание американских финансовых пирамид.
ОБЕСПЕЧИТЬ РАЗВИТИЕ ПРИОРИТЕТНЫХ ОТРАСЛЕЙ ЭКОНОМИКИ
МОЖЕТ ТОЛЬКО ГОСУДАРСТВО
Часто приходится слышать вопрос: много у нас государства или мало? На самом деле, речь должна идти о повышении его эффективности, также как и рыночных механизмов. У нас не работает должным образом ни то, ни другое. Как показывает опыт развивающихся стран, это взаимосвязанные вещи. Без эффективного государственного регулирования невозможна нормальная работа рыночных механизмов — они зарастают монополиями. И наоборот, без здоровой конкурентной среды государственная машина вязнет в коррупции.МОЖЕТ ТОЛЬКО ГОСУДАРСТВО
Выход из кризиса на новую волну экономического роста происходит по мере становления нового технологического уклада, создающего качественно новые возможности для производства и потребления, многократно повышающего эффективность использования ресурсов. Для обеспечения этого становления нужен мощный инициирующий импульс со стороны государства, так как депрессивное состояние экономики и турбулентность на финансовых рынках блокирует нормальную работу рыночных механизмов воспроизводства и сопровождается обесцениванием значительной части финансового, физического и человеческого капитала.
Выход из нынешнего глобального кризиса также требует достаточно мощных усилий государства по обеспечению структурной перестройки экономики на основе нового технологического уклада. Обозначенные Владимиром Путиным приоритетные отрасли связаны с его ядром, которое растет в развитых странах, несмотря на кризис, с темпом около 35% в год (кластеры нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий).
Концентрацию ресурсов, необходимую для реализации этих приоритетов, может обеспечить только государство. И это надо делать масштабно и быстро — те, кто раньше других оседлает новую волну экономического роста, станут лидерами нынешнего века. Чтобы преодолеть нарастающее отставание, нам нужно увеличивать финансирование ключевых направлений становления нового технологического уклада в десятки раз. При этом расходы на науку должны в целом вырасти втрое, а норма накопления — не менее чем в полтора раза, до 35 - 40% ВВП.
КАЖДЫЙ ГОД РОССИЯ ТЕРЯЕТ ОТ $20 ДО 50 МЛРД.
России жизненно важно вырваться из сырьевой ловушки. Спору нет, это будет очень трудно, ведь «окна возможностей» открываются редко, как правило, при смене технологических укладов.У олигархических структур, занимающих монопольное положение и на рынке, и в приемной партии власти, отсутствуют стимулы к внедрению нового оборудования и технологий, переподготовке кадров, расширению научно-технических изысканий. Даже в самой благополучной нефтяной отрасли частные компании свернули расходы на исследования в геологоразведке, инжиниринг передали американским фирмам, производимое в России оборудование стали закупать за рубежом. Производительность труда в нефтяной промышленности сегодня втрое ниже, чем была 20 лет назад, в советское время. Зато руководители приватизированных предприятий обзавелись армией прислуги, личными самолетами и роскошными дворцами.
Пока же, массированно экспортируя сырьевые ресурсы и столь же объемно покупая наукоемкую продукцию, мы фактически импортируем инфляцию. Когда мы продаем нефть и приобретаем самолеты, то теряем нашу природную невоспроизводимую ренту, обменивая ее на ренту интеллектуальную.
Наши зарубежные партнеры, продающие нам самолеты, за счет нас получают сверхприбыль, реализуемую в дальнейшем в наращивании своих научно-технических преимуществ. Потому что интеллектуальная рента, в отличие от природной, не просто воспроизводится, она все время растет. На мировом рынке Россия играет роль финансового донора. Прямые потери финансовой системы России от «кудрявой экономики» составляют $20 - 50 млрд. в год. А если учесть упущенную выгоду, то нанесенный ущерб тянет на полтриллиона долларов.
ЗНАНИЯ — ЭТО ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ ЭКОНОМИКИ
Секрет современного экономического роста — это знания. Их можно уподобить философскому камню в экономике — они дают возможность бесконечного самовоспроизводящегося экономического роста, подъема благосостояния и качества жизни населения.Научно-технический прогресс обеспечивает сегодня основную часть прироста валового продукта развитых стран — по эконометрическим моделям свыше 90%. Однако использование знаний требует определенных усилий, они приобретают ценность только в рамках определенной технологии их применения.
Хотя знания не исчезают, они быстро устаревают — при современных темпах НТП прекращение исследований влечет за собой обесценивание знаний на 20 - 25% в год. При этом объем знаний, которым располагает человечество, удваивается каждые двадцать лет.
Проводившаяся в постсоветской России экономическая политика игнорировала экономику знаний. Реформы сопровождались колоссальными потерями накопленных знаний. Приватизационная кампания привела к фактическому уничтожению прикладной науки, а более чем десятикратное сокращение расходов на НИОКР в 1990-е годы повлекло соответствующее обесценивание имеющегося в стране запаса знаний.
Сохранившаяся часть интеллектуального потенциала позволяет пока еще рассчитывать на успех в построении новой экономики при условии проведения адекватной указанным закономерностям и особенностям экономики знаний, системной и целенаправленной политики. Однако инновационная активность российских предприятий уже многие годы застыла на 10-процентном уровне, а доля наших продуктов на мировом высокотехнологическом рынке упала до трудноразличимой величины в 0,2%.
Чем больше у страны новых знаний, чем больше она их использует, тем больше у нее их прибавляется, в отличие от материально-вещественных факторов — например дерева или металлов, которые утрачиваются в процессе производства.
Скажем так: продавая товар, вы его теряете. А когда продаете новые знания, материализованные в каком-то продукте, этим только прибавляете себе. Поэтому новые знания — это философский камень для народного хозяйства, они генерируют устойчивый экономический рост.
Государства, которые специализируются на наукоемких товарах, получая эту интеллектуальную ренту, направляют ее на усиление своих конкурентных преимуществ. Напротив, страны, с размахом распродающие свои недра, фактически отдают невоспроизводимые богатства, которые потом невозможно будет получить заново.
Этот явно неэквивалентный обмен ведет, по сути, к колониальной привязке, к уязвимому, зависимому положению от внешнего мира. Что, кстати, наглядно показал кризис, в котором Россия по объему экономической активности, по объемам промышленного производства потеряла очень много.
Очевидно, что Россия должна вкладывать в наукоемкие секторы, где у нас пока имеются некоторые преимущества, чтобы поднять экономику. Отечественная научная школа пока еще хорошо держит передовые рубежи в области генной инженерии и молекулярной биологии по некоторым направлениям. Ракетно-космический комплекс и самолетостроение — еще две отрасли, несущие направление нового технологического уклада.
Тот, кто первым выходит на новую технологическую траекторию, входит на нее дешевле всех остальных. Это аксиома, и доказательств она не требует. Вкладываясь в эти прорывные направления, которые растут в разы быстрее всего остального, мы реально можем вытащить и всю отечественную экономику. Если же Российская Федерация этого не сделает в самые ближайшие годы, то у страны нет шансов сохранить и без того не очень высокий уровень жизни и уровень экономической активности.
В новом технологическом укладе наши сегодняшние технологические преимущества сжимаются. Этот новый уклад в разы более энергоэффективен, поэтому нефть и газ в таких количествах через десять лет сжигать уже не будут – в итоге упадет спрос, а вместе с ним упадут и цены.
НЕОБХОДИМО ПОКОНЧИТЬ С НЕДОСТУПНОСТЬЮ КРЕДИТОВ
ДЛЯ РЕАЛЬНОГО СЕКТОРА ЭКОНОМИКИ
Помимо развития нового уклада экономики, для развития страны нужно использовать умелую и умную эмиссию рубля.ДЛЯ РЕАЛЬНОГО СЕКТОРА ЭКОНОМИКИ
Министерство финансов занимается не своим делом. Кредитовать платежеспособные предприятия должен Центральный банк через коммерческие банки. Деньги в свою очередь нужно печатать не под валюту, а под векселя успешных предприятий. Кредитовать эти предприятия следует под очень маленькие проценты. Так делали в свое время в Германии. Так была восстановлена послевоенная Европа!
Нельзя сказать, что власти ничего не предпринимают. Политические импульсы идут, программы принимаются, но воз и ныне там. Первое, что надо делать, — преодолевать недоступность кредитов в первую очередь для реального сектора экономики. Пока же доступ к дорогим финансовым ресурсам имеют, как уже было отмечено, лишь сырьевые отрасли.
ВЫРВАТЬСЯ ИЗ СЫРЬЕВОЙ ЛОВУШКИ
Да, выйти, вырваться из сырьевой ловушки будет очень трудно. Как я уже отметил выше, «окна возможностей» открываются редко — как правило, при смене технологических укладов, а не на «технологической волне».Таких «окон» было всего шесть. Сегодняшнюю возможность мы должны использовать, иначе навсегда останемся на периферии мирового хозяйства. «Стоимость входа» увеличивается с каждым годом. Если в 1997 году для создания одной нанофабрики требовалось $100 млн., то в 2010-м — уже 400.
Формирующееся ядро нового, шестого технологического уклада растет в среднем с темпом 30% в год. Именно его отрасли (наноэлектроника, молекулярная и нанофотоника, наноматериалы, нанобиотехнологии и другие) могут вытянуть нашу экономику на новую волну роста. Чтобы преодолеть нарастающее отставание, нам нужно увеличивать финансирование ключевых направлений становления нового технологического уклада в десятки раз. При этом расходы на науку должны в целом вырасти втрое, а норма накопления — не менее чем в полтора раза, до 35 - 40% ВВП.
Нужно понимать, что в преодолении структурного кризиса важно время освоения производств нового технологического уклада. Те, кто это делают в начальной фазе его развития, получают сверхприбыль, вкладывая при этом немного средств и формируя новую волну роста. Те, кто опаздывает, наталкиваются на уже созданные барьеры, для преодоления которых требуются большие средства без гарантий достижения технологических преимуществ.
Если мы правильно выберем приоритеты и создадим финансово-промышленный механизм их реализации, ориентированные на опережающее становление нового технологического уклада, то успеем оседлать волну экономического роста, а значит, сможем вывести российскую экономику на траекторию устойчивого подъема экономики с темпом не менее 8% прироста ВВП в год.
ПРИВАТИЗАЦИЯ ЗНАЧИТ РАЗГРАБЛЕНИЕ
Новая экономика строится на творческой активности граждан. Наивно надеяться на чудодейственность приватизации. Многие приватизированные промышленные предприятия были разграблены и перепроданы уже в виде недвижимости. В этом, прежде всего, заключается причина чудовищной деградации и деиндустриализации российской экономики.Высокотехнологические производства сохранились только в госсекторе, почти все приватизированные конструкторские бюро, научно-исследовательские институты и машиностроительные заводы новыми собственниками были перепрофилированы в складские помещения или объекты недвижимости.
Путин в этих условиях принял единственно правильное решение о создании крупных вертикально интегрированных госкорпораций и промышленных холдингов. Речь сегодня должна идти, прежде всего, о повышении эффективности их работы, для чего нужна не приватизация, а четкие требования к их управляющим, которые должны отвечать за результаты своей деятельности. Это, в свою очередь, требует прозрачности и четкой системы показателей, отчетности и соревнования между менеджерами за лучшие достижения. Все это невозможно без системы стратегического планирования.
В свою очередь, для модернизации частного сектора необходимы длинные деньги. Необходимый для модернизации экономики их объем, однако, не может быть получен только на основе частных сбережений. В наших условиях, когда все активы российских банков не превышают по размеру активы одного крупного американского или японского банка, частный сектор не в состоянии обеспечить модернизацию экономики инвестициями, тем более его основную часть еще надо вытянуть из офшорной трясины.
Без дальнейшего быстрого наращивания мощности государственных институтов развития не удастся вывести инвестиционную активность на необходимый для структурной перестройки и модернизации экономики уровень. Так же как без активного использования механизма рефинансирования Центральным банком РФ коммерческих банков под залог платежных обязательств производственных предприятий не удастся сформировать полноценную банковскую и финансово-инвестиционную систему.
В силу структурных особенностей нового технологического уклада государство обречено играть ведущую роль в его становлении и развитии. Его основные несущие отрасли — наука, образование и здравоохранение — как минимум наполовину объективно должны финансироваться государством. Роль государственной поддержки инновационной активности возрастает и для корпоративного сектора, инвестиции которого в интеллектуальные активы превышают в развитых странах 10% ВВП.
По оценкам ОЭСР, рост государственных ассигнований на НИОКР в размере 1 на 0,85% повышает вероятность успешности нововведений и на 0,7% увеличивает долю новых продуктов в товарообороте. Таким образом, государство прямо или косвенно определяющим образом влияет на формирование и развитие более чем половины экономической активности.
Значение государства в построении новой экономики не сводится к количественным характеристикам государственных расходов или собственности. Еще более важным является качество государственного управления. Оно должно отвечать требованиям экономики знаний. И самое главное, оно должно задавать соответствующую экономике знаний шкалу нравственных ценностей и формировать их в общественном сознании посредством системы образования и культуры.
Ключевое значение в этой шкале имеют характерные для нашей культуры ценности первенства духовного над материальным, стремления к правде и справедливости, социальной ответственности и патриотизма, коллективного творческого труда и индивидуальной ответственности, которые дают нам существенные сравнительные преимущества в созидании экономики знаний. Последняя является основой новой экономики, о необходимости строительства которой говорит глава государства.
Успех этого строительства определяется новым мышлением, свободным от мифологии либертарианской догматики, основанным на научных знаниях о закономерностях современного социально-экономического развития и четком понимании наших возможностей опережающего развития в условиях нарастающей
глобальной нестабильности.
«Торгово-промышленные ведомости»
Справка
Сергей Глазьев — российский экономист, бывший министр внешнеэкономических связей России в правительстве Егора Гайдара, ныне советник президента РФ.
Родился в 1961 году в Запорожье. Окончил с отличием экономический факультет МГУ им. Ломоносова. Доктор экономических наук (1990 год, самый молодой в СССР), профессор, академик РАН, иностранный член НАН Украины. Автор более 150 научных работ. В 1995 году награжден золотой медалью Кондратьева за цикл исследований длинных волн в экономическом развитии.
С 1991 по 1993 годы работал в правительстве РФ — первым заместителем председателя комитета внешнеэкономических связей, первым заместителем министра внешнеэкономических связей, министром внешнеэкономических связей. В октябре 1993 года ушел в отставку в знак протеста против разгона Верховного Совета РФ.
Депутат Госдумы I, III и IV созывов.
На президентских выборах 2012 года был доверенным лицом Владимира Путина.
С 30 июля 2012 года — советник президента РФ по координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, направленной на развитие евразийской интеграции в рамках таможенного союза и единого экономического пространства Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан.
Заместитель генерального секретаря ЕврАзЭС, директор института новой экономики Государственного университета управления.
Комментариев нет:
Отправить комментарий