Ольга Четверикова, Русская народная линия
Доклад на международной научно-практической конференции «Русская цивилизация и Ватикан: неизбежен ли конфликт?» …
Доклад на международной научно-практической конференции «Русская цивилизация и Ватикан: неизбежен ли конфликт?» …
В Санкт-Петербурге состоялась международная научно-практическая конференция «Русская цивилизация и Ватикан: неизбежен ли конфликт?»
Преп. Амвросий Оптинский: «Римская церковь, так как не хранит свято соборных и апостольских постановлений, а уклонилась в нововведения и неправые мудрования, то совсем не принадлежит к Единой Святой и Апостольской Церкви».
Преп. Феодосий Печерский: «Множеством ересей своих они (латиняне) всю землю обесчестили... Нет жизни вечной в вере латинской»
Второй Ватиканский собор (1962-1965) явился поворотным моментом в истории Католической церкви. Провозгласив её открытость миру сему и утвердив экуменическую направленность её деятельности, он положил начало активному межрелигиозному «диалогу», а вместе с ним и радикальным изменениям в отношениях между католицизмом и иудаизмом.
Хотя первые шаги к установлению «диалога» с иудеями были предприняты ещё до Второй мировой войны, важнейшим водоразделом в отношениях между двумя конфессиями стало признание Католической церковью факта холокоста, которое было использовано иудейскими лидерами в качестве главного средства давления на католиков в целях добиться от них пересмотра оценки иудаизма.
Крайне зависимым от этого внешнего влияния Ватикан стал в силу той примиренческой позиции, которую он занял в годы нацистского режима, не только подписав конкордат с германским правительством, но и активно сотрудничая с нацистами во время войны и помогая их спасению в послевоенные годы. В этом, в частности, был замешан кардинал Монтини, будущий папа Павел VI, который участвовал в устройстве так называемого «Ватиканского коридора», созданного для бегства военных преступников, нацистов и усташей, в Южную Америку, и показательно, что с началом его понтификата архивы Ватикана, касающиеся Независимого Хорватского государства, повествующие о зверствах усташей, были закрыты[1].
Однако, если для католиков «диалог» с иудеями означал начало примирения, то со стороны иудаизма речь шла о хорошо продуманной и последовательно реализуемой стратегии, направленной на достижение пересмотра основополагающих положений христианского учения. Дело в том, что главной идеей, из которой исходил и исходит иудаизм в наши дни и официального признания которой он добивается от Католической церкви, заключается в том, что христианство содержит в себе «учение презрения» в отношении евреев, которое является главной причиной светского антисемитизма нового времени. Данное учение в свою очередь связывается с принципиальным христианским положением о лишении Израиля обетования и благодати, которое иудеи называют идеей «вытеснения» Израиля Церковью и считают самой опасной. Этот подход и стал обоснованием того утверждения, что холокост надо рассматривать как «кульминацию многовековых гонений именно со стороны христиан» и что политика Гитлера не имела бы успеха, если бы её фундаментом не послужили те обвинения, которые предъявляли христиане в отношении иудеев[2].
Формула «учение презрения» («l’enseignement du mépris») с вытекающими из неё выводами была введена иудейским французским историком и писателем Жюлем Исааком (1877-1963), сыгравшим ключевую роль в становлении иудейско-католического «диалога». Основные его идеи были изложены в книгах «Иисус и Израиль» (1946) и «Генезис антисемитизма» (1956), в которых было подвергнуто жёсткой критике христианское учение, рассматриваемое как главный источник антисемитизма. И евангелисты, и святые отцы Церкви были представлены им как лжецы и преследователи, полные антиеврейской ненависти, несущие моральную ответственность за Освенцим и холокост. Свою главную задачу он видел в том, чтобы доказать необоснованность содержащегося в описаниях евангелистов обвинения иудеев в богоубийстве и добиться соответствующего «очищения» христианского учения[3].
«Очищение» предполагало: изменение или изъятие тех молитв, в которых говорится об иудеях, в частности, читаемых в Страстную Пятницу; заявление о том, что иудеи не несут никакой ответственности за смерть Христа, осуждению за которую подлежит всё человечество; удаление тех мест из писаний евангелистов, в которых повествуется о Страстях Христовых, в особенности это касается Евангелия от Матфея, которого Жюль Исаак обвиняет в извращении правды (именно у него сказано: «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» Матф. 27, 25); заявление, что Церковь всегда порицали за то, что она находилась в течение двух тысячелетий в состоянии скрытой войны между иудеями, христианами и остальной частью человечества; обещание, что Церковь окончательно изменит своё поведение, смирившись, раскаявшись и принеся извинения перед иудеями и предпримет все необходимые усилия для устранения того зла, которое она им принесла, исправив и очистив своё учение[4].
В 1946 г. при поддержке американских и британских иудейских организаций в Оксфорде прошла первая конференция, собравшая католиков и протестантов для установления контактов с иудеями. А в 1947 г. после проведения ряда международных встреч с симпатизировавшими ему католическими деятелями Жюль Исаак опубликовал меморандум «Исправление католических учений, касающихся Израиля», главные положения которого вошли в декларацию из 10 пунктов, принятую на созванной в том же году конференции христиан и иудеев в Зеелисберге (Швейцарии)[5]. Она была организована британским и американским обществами иудейско-христианской дружбы и собрала 70 экспертов из 17 стран мира (28 иудеев, 23 протестанта, 9 католиков и 2-х православных) В 1948 г. Жюль Исаак создал Ассоциацию иудео-христианской дружбы Франции, а затем, установив контакты с римским духовенством и получив с его стороны большую поддержку, добился короткой аудиенции у Пия ХII, которому передал «10 пунктов Зеелисберга». Однако встреча эта не имела результатов.
В июне 1960 г. при содействии французского посольства в Риме и лично кардинала Августино Беа (1881-1968) Исаак встретился уже с папой Иоанном ХХШ [6], которого пытался убедить в необходимости пересмотра «учения о презрении», передав ему соответствующий меморандум - «О необходимости реформы христианского учения относительно Израиля» [7]. Кардинал Беа возглавлял созданный незадолго до этого Секретариат по христианскому единству, занимавшийся подготовкой к II Ватиканскому собору, и входил в ближайший круг советников папы. Это был теолог модернистского направления, находившийся под влиянием протестантских идей, член ордена иезуитов, в своё время руководивший иезуитским Международным исследовательским центром в Риме, а затем возглавлявший Папский Григорианский университет[8]. Именно ему были переданы предложения Исаака, для рассмотрения которых внутри Секретариата по христианскому единству была сформирована специальная рабочая группа, установившая контакты с иудейским миром и его главными ассоциациями во Франции, Израиле и США (в частности, со Всемирным еврейским конгрессом). Взяв за основу Зеелисбергскую декларацию, она разработала основные положения об иудаизме, подготовив краткий проект декрета de Judaeis, который должен был быть представлен на II Ватиканском соборе. Однако в силу протестов арабских лидеров[9] в период подготовки к собору текст этот временно был отложен в сторону, а затем вновь представлен к рассмотрению, но не в качестве самостоятельного документа, а как часть общей декларации о нехристианских религиях[10].
В подготовке текста активное участие принимал не только Жюль Исаак, но и связанные с ним иудейские круги, что достаточно подробно было описано в статье Джозефа Родди «Как иудеи изменили католическое мышление», опубликованной в январском номере американского журнала Look от 25 января 1966 г. [11] Автор описал тайные переговоры, которые вёл в Нью-Йорке и Риме кардинал Беа с лидерами крупных международных еврейских организаций - Американского еврейского комитета (АЕК) и Антидиффамационной лиги Бнай Брит[12]. Важную роль в них сыграл раввин Абрахам-Джошуа Хешель, хасидский мыслитель, глава иудейского теологического семинара Нью-Йорка, присутствовавший на соборе в качестве официального представителя АЕК при кардинале Беа[13].
Иудейские лидеры настойчиво добивались устранения из католического учения утверждения об иудеях как о богоубийцах, лишённых своего избранничества, а из литургических текстов - любых неодобрительных в отношении них слов[14]. В этих целях была организована встреча Павла VI с представителем ООН Артуром Гольдбергом (судьёй Верховного суда), получившим соответствующие инструкции от раввина Хешеля, а затем папа принял и самого Хешеля, при этом условием встречи было сохранение её в тайне[15].
Первый вариант текста декларации о нехристианских религиях, в которой глава об иудаизме являлась основной, была поставлена на голосование в сентябре 1964 г. и получила одобрение. Однако положения об иудаизме были настолько революционны и опасны, что даже столь либеральный понтифик, как Павел VI, не решился утвердить данный вариант и перенёс его рассмотрение на следующее заседание. Текст полностью отрицал ответственность иудейских лидеров за смерть Христа, отвергал выражение «народ-богоубийца», обвинял Церковь в антисемитизме, ставил под вопрос достоверность писаний евангелистов (в особенности Св.Иоанна и Св. Матфея), дискредитировал учения отцов Церкви и крупных католических теологов. В итоге документ был переписан в более осторожных выражениях и, хотя его обсуждение не переставало вызывать острые дискуссии, 15 октября 1965 г. за него проголосовало большинство участников собора, а 28 октября он был утверждён. Так была принята декларация «Об отношении Церкви к нехристианским религиям», известная как декларация Nostra Aetate.
В Nostra Aetate давалась новая оценка значения мировых религий (включая и анимистические и другие языческие культы), признавалась их спасительная сущность и ценность, что фактически означало призыв к религиозному синкретизму. В ней, в частности, утверждалось: «Католическая церковь никоим образом не отвергает того, что истинно и свято в этих религиях. Она с уважением относится к этим образам жизнедеятельности, к этим нормам и доктринам, которые, хотя они во многом отличны от её собственных установлений и предписаний, всё же несут в себе лучи той Истины, которая просвещает всех людей»[16]. Однако наиболее радикальным был пересмотр отношения к иудаизму.
Игнорируя различия между религией Древнего Израиля и современным талмудическим иудаизмом, авторы декларации, отвергнув так называемую идею «вытеснения», пошли на отрицание лишения иудеев Царства Небесного и на признание истинным Богом нетриипостасного бога Иеговы, которому поклоняются современные иудеи, утвердив тем самым духовное родство последних с христианами. В документе говорилось: «Хотя иудейские власти и их приверженцы настояли на смерти Христа, однако то, что было совершено во время Его страстей, не может быть огульно вменено в вину ни всем живущим тогда иудеям, ни иудеям современным. Хотя Церковь и есть Народ Божий, однако иудеев не следует представлять ни отверженными Богом, ни проклятыми, как будто бы это вытекало из Священного Писания». «Иудеи в большинстве своём не приняли Евангелия, а многие из них даже воспротивились его распространению (см. Рим 11, 28). Тем не менее, согласно Апостолу, ради своих отцов иудеи доныне остаются любезными Богу, Чьи дары и призвание непреложны (Рим 11, 28-, 29)» [17]. «Церковь верует, что Христос, мир наш, примирил иудеев и язычников на кресте, и из обоих сотворил Себе одно» и что «вместе с Пророками и с тем же Апостолом Церковь ожидает дня, ведомого одному лишь Богу, когда все народы единогласно призовут Господа и будут служить Ему единодушно» [18].
Искажая или прямо фальсифицируя суть Евангелия и Божественного откровения в целом, данные положения отрицают учение о Церкви Христовой. Христианство учит, что избранничество древнего еврейского народа состояло в том, чтобы, сохранив истинное Единобожие, дождаться Мессии, а затем понести Благую Весть о пришествии Мессии всем народам земли, что и совершили впоследствии апостолы. Но, отвергнув Мессию-Христа Спасителя, о котором свидетельствовал Моисей и пророки, иудейский народ завершил период своего избранничества, переданного апостолам и тем христианским общинам, которые стали основанием нового богоизбранного народа - Церкви Христовой, где уже нет «ни эллина, ни иудея». И если, согласно апостолу, Церковь Христова есть «род избранный..., народ святой, люди, взятые в удел» (1 Пет. 2, 9), то любые утверждения о продолжающейся, якобы, богоизбранности всего еврейского народа являются богословски несостоятельными[19].
Сам Христос, проповедуя в храме и отвечая «приступившим к Нему первосвященникам и старейшинам народа», сказал им: «Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (Матф. 21, 43). И Он предрёк: «Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8, 11-12). Положения декрета игнорировали эти слова, так же, как и слова самих иудеев: «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).
* * *
Значение декларации Nostra Aetate трудно переоценить. Как писал член Всемирного еврейского конгресса Жан Гальперин, она «действительно открыла путь к совершенно новому диалогу и положила начало новому взгляду Католической церкви на иудеев и иудаизм, продемонстрировав её готовность заменить учение презрения учением уважения»[20]. Ему вторит иудейский исследователь Поль Гиневский, заявивший в своей книге «Христианский антииудаизм. Мутация»: «Схема об иудеях, которую можно было рассматривать как завершение, напротив, оказалась очень быстро началом новой стадии в успешном развитии иудео-христианских отношений»[21]. Дверь иудеям была открыта, и теперь можно было переходить к «очищению христианского пространства».
«Диалог» обернулся дальнейшими уступками со стороны католицизма, который под давлением крайне наступательной позиции иудаизма начал создавать новую теологию иудейско-католических отношений, требовавшую пересмотра основополагающих положений христианского учения. Приравняв ветхозаветную религию к современному иудаизму, Ватикан стал последовательно проводить политику сближения принципиально разных религиозных воззрений и этических норм, осуществляя одностороннюю ревизию Нового Завета и истории христианства в угоду представителям ортодоксального иудаизма, для которого единственно приемлемое христианство - это христианство без Христа Сына Божия[22].
Начиная с 1971 г. встречи на уровне представителей двух конфессий приняли форму ежегодно проходящих собраний Международного комитета по связи между Католической церковью и Международным иудейским комитетом по межрелигиозным консультациям» (его называют просто Комитетом по связи)[23]. Одной из главных задач его стало формирование католической «теологии после Освенцима» (как назвал её католический деятель Иохан Баптист Мет), которая стремится избегать любой антииудейской формулировки и призвана «обогатить христианское мышление с помощью лучшего понимания значения того или иного термина или той или иной реальности в иудаизме» [24]. Обе стороны изначально договорились, что новое понимание отношений между иудеями и христианами должно быть отражено в основах катехизиса и догматического образования в университетах. Как написал исследователь иудео-католических отношений А.Валь, в идеале «образование должно быть таковым, чтобы евреи могли в нём присутствовать, не чувствуя себя плохо понятыми»[25].
Естественно, формирование новой теологии осуществляется поэтапно, постепенно подготавливая католиков к принятию положений, не соответствующих церковному учению. Первое, что полагалось сделать - это добиться более ясного признания того, что Ветхий Завет сохраняет полную силу и что иудеи остаются избранным народом.
В апреле 1973 г. французская Епископальная конференция, ссылаясь на Nostra Aetate, опубликовала революционный документ - декларацию «Отношение христиан к иудаизму» (или «Пастырские наставления по случаю иудейской пасхи», подготовленные Епископальным комитетом по отношениям с иудаизмом), во вступлении к которой указывалось, что документ намечает поворот в христианской позиции по отношению к иудейству и призывает к новому взгляду христиан на еврейский народ[26].
Здесь уже чётко было заявлено, что «нельзя вывести из Нового Завета заключение, что еврейский народ лишился своего избранничества», что «первый Завет... не был отменён Новым» и утверждалось неизменное призвание еврейского народа, который и сегодня является «благословением для всех народов земли». Утверждая, что еврейский народ получил всемирную миссию среди народов и что собственная миссия церкви «может лишь входить в этот же вселенский план о спасении», авторы документа задавали такой риторический вопрос, который фактически объединял христиан и иудеев в ожидании мессии: «Их общая забота не касается ли мессианских времён?»[27]. Наконец, признавая, что «историческая ответственность за смерть Иисуса была поделена между некоторыми иудейскими и римскими властями», документ «категорически осуждает обвинение иудеев в богоубийстве», что можно толковать, как отказ признавать Христа Богом. Как писали Архим. Серафим (Алексиев) и Архим. Сергий (Язаджиев), «тут скрыта кощунственная хитрость, равносильная отрицанию Христа как Богочеловека: раз признаётся исторический факт, что евреи - убийцы Христа, но при этом отрицается, что они БОГОубийцы, то сие равносильно отрицанию Божественного достоинства Спасителя со стороны французского епископата в полном согласии с раввинатом!» [28]. Так же «проговоривается» и составительница уже цитированной нами хрестоматии по иудейско-католическому диалогу Хелен Фрай, написавшая во введении к своей книге: «В 1965 г. Католическая церковь сняла с иудеев обвинение в «богоубийстве»: ранее считалось, что, совершив убийство Иисуса, иудеи убили самого Бога»[29].
В октябре 1974 г. при Секретариате по делам единства христиан была создана новая структура - Комиссия по религиозным отношениям с иудаизмом, которая стала отвечать за развитие связей и сотрудничество между католиками и иудеями во всех сферах во исполнение решений II Ватиканского собора. Именно ею был подготовлен документ «Направления и добавления для применения примирительной Декларации Nostra Аetate», опубликованный Ватиканом по случаю 10-летия этого декларации в январе 1975 г. Он подтвердил новый подход к иудаизму и стал своего рода хартией диалога между католиками и иудеями, наметившей уже практические шаги для его реализации.
В нём шла речь о необходимости «уважения к партнёру такому, каков он есть», которое даёт возможность постичь богатства другой религиозной традиции и идёт вплоть до предложения «совместной встречи перед Богом в молитве и молчаливом созерцании там, где это будет возможно». Документ особо выделил ценность иудаизма, перечислив объединяющие две религия положения (вера в единого Бога, иудейская Библия и др.) и подчеркнув необходимость проповедовать миру Христа с осторожностью: «Чтобы своим свидетельством не оскорбить иудеев, католики, исповедуя в жизни и распространяя христианскую веру, должны с предельным уважением относиться к религиозной свободе...Они также должны постараться понять, насколько трудно для души иудея - в которой самым верным образом укоренилось необыкновенно возвышенная и чистая идея божественной трансцендентности - воспринять тайну воплощённого Слова»[30].
Особое внимание в документе было уделено значению соответствующего преподавания и подготовке богословов, которые уже по-новому должны были освещать историю отношений между католиками и иудеями. Именно после этого во многих университетах стали создаваться кафедры по иудаике, а иудаизм вошёл в программы религиозного обучения в школах и семинариях. Началась самоорганизация иудейского сообщества, создававшего свои институты и учреждения, включая организации постоянного обучения, открытые и для христиан, которые могут воспользоваться этой возможностью и углубить свои познания в области иудаизма.
* * *
Новый этап в иудео-католических отношениях был открыт папой Иоанном Павлом II, предпринявшим более глубокий пересмотр всей истории западного христианства. В годы его правления укрепление международного влияния Ватикана сопровождалось расширением внешней открытости католицизма и активной интеграцией его в экуменическое движение, совершаемое с помощью «очищения исторической памяти», работавшей на «дело примирения» с другими религиями. Если II Ватиканский собор только наметил эту перестройку сознания, то Иоанн Павел II довёл её до логического конца.
Имидж Ватикана-примирителя создавался в период перехода к заключительной стадии развала СССР, так что «теология морали» нового папы служила прекрасным обоснованием необходимости перехода к постконфронтационному диалогу меду Востоком и Западом. В своём обобщающем докладе, который понтифик представил на заседании Европарламента 11 октября 1988 г., он заявил: «Времена наступили благоприятные: мир на Земле, сотрудничество между государствами, права человека, демократия - всё это вошло в массовое сознание. На пороге - поиск души: люди должны обрести единство друг с другом, с самими собой, с природой»[31].
Политика Иоанна Павла II отличалась нарочитой открытостью: в 1986 г. он обратился к представителям ведущих религий мира организовать «всемирный день молитвы за мир», выбрав для этого уникального события город Ассизу. На это событие прибыло около 60 делегаций христианских и нехристианских конфессий. В целях примирения понтифик предпринял невиданную кампанию по покаянию, заключавшуюся в признании ответственности и вины всего католического сообщества в различных сферах его деятельности в течение десяти последних веков, апогеем которой стал так называемый «экзамен совести», провозглашённый в 1994 г. Это закладывало новое понимание апологетики, призванное изменить образ папства в глазах мирового сообщества, обновив и полностью вписав его в современную культуру терпимости и свободы[32]. Папа торопился завершить этот процесс к 2000 г., чтобы ввести церковь в новое тысячелетие «обновлённой» и, как учил Г.Бальтазар, «современной среди современных».
В 1985 г. вышел официальный документ «Замечания по поводу правильного представления иудеев и иудаизма в поучении и катехезисе Католической церкви»[33], разъяснявший более чётко положения предыдущих документов по этому вопросу. Напомнив, что иудеи являются «Народом Божьим Ветхого Завета, который никогда не был отвергнут», и отметив значение критического осмысления истории церкви, он выдвинул следующие крайне положительные для иудаизма рекомендации:
- христиане могут воспользоваться иудейскими традициями чтения Библии;
- Ветхий Завет сохраняет собственную ценность откровения;
- Иисус был иудеем и им всегда оставался;
- вечность Израиля - это исторический факт и предзнаменование в Божественном плане, что означает, что избрание иудеев остаётся, даже если христиане также рассматривают себя как народ Божий и дети Божьи.
Однако самым показательным жестом Иоанна Павла II стало посещение им 13 апреля 1986 г. главной синагоги Рима, которое представляло собой первый визит такого рода за всю историю католицизма. Он имел глубоко символическое значение, поскольку, как писал один из иудейских авторов, означал, что «Церковь Христова посредством Иоанна Павла II перемещается в синагогу и раскрывает свою связь с иудаизмом, познавая свою собственную тайну»[34]. Здесь состоялась встреча папы и его и молитвенное общение с главным раввином Рима доктором Елио Тоафом, что стало открытым нарушением церковных канонов, запрещающих религиозное общение с иудеями. Обратившись к раввинам с речью, озаглавленной «Вы - наши старшие братья» [35], он подчеркнул необходимость более глубокого признания связи и «общего наследия» между иудеями и христианами, упомянув только один раз об Иисусе из Назарета, и то, чтобы подчеркнуть, что Он является «сыном вашего народа», ни слова не сказав о том, что Он есть Сын Божий[36].
В ноябре 1986 г. папа произнёс перед участниками Второго международного иудео-христианского диалога речь на тему «О значении спасения и искупления в иудейской и христианской традициях», в которой говорилось о «взаимном ознакомлении с соответственным наследием в вере каждого из нас» и «о наших связях... в нашем понимании спасения», обойдя основной вопрос о Мессии[37]. А в 1993 г. был принят документ библейской понтификальной комиссии «Толкование Библии в Церкви», который неоднократно предупреждал о недопустимости любой интерпретации, «провоцирующей, например, антисемитизм или другие антирасовые дискриминации» или любое объяснение, неблагоприятное для евреев[38]. В соответствии с этим в последующие годы из всех официальных документов католицизма стали изыматься любые упоминания об убийстве Христа иудеями, из Библии рекомендовалось исключать все слова Христа против иудеев, вносятся изменения в литургические тексты, которые имеют антииудейскую направленность или составлены в духе «вытеснения». Фактически это означало, что католицизм переходит к такому прочтению Библии, которое допускается иудаизмом, в то время как учение последнего сохраняется в полной неизменности[39].
В 1988 г. по поручению Ватикана Томазо Федериччи подготовил специальный документ «Миссия и свидетельство Церкви», в котором отвергалась любая форма прозелитизма со стороны христиан в отношении иудеев, в связи с чем перед католическими теологами встала проблема оправдания своей позиции, никак не согласующейся с текстами Нового Завета. Наиболее развёрнутое объяснение нового подхода дал американский богослов Майкл Магарри, связавший его с требованиями постхолокостовской церкви. Указав, что холокост стал радикальным богословским вызовом христианству и частью его истории, он сделал следующий вывод: «Существуют богословские и библейские основания, в силу которых церковь, реализуя свою миссионерскую программу, должна сделать исключение для иудеев, поскольку холокост требует, чтобы иудеи остались иудеями, а не рассматривались в качестве предвестников веры во Христа». [40] «Холокост ставит вопрос о самом значении церкви, об определении церкви в контексте божественного плана спасения. Христиане уже не могут заученно повторять триумфалистские клише о выборе, сделанном Богом в пользу христиан, и непризнании Им иудеев (или в том же контексте любой другой религиозной традиции)...Можем ли мы оставаться прежними, можем ли мы всё так же относиться к себе, оперируя всё теми же богословскими, этическими и историческими конструкциями?...С долей смирения христианство начинает признавать: чтобы уцелеть и остаться при этом честным, необходимо самоопределяться в соответствии с требованиями постхолокостовской церкви, что возможно только в диалоге со своими иудейскими братьями и сёстрами»[41].
Одним из главных таких требований является официальное извинение и признание ответственности всей Католической церкви за холокост, которого ждут от неё иудеи и к которому фактически шаг за шагом, поэтапно подводит её церковное руководство. Так, в 1991 г., выступая на закрытии европейского синода, Иоанн Павел II признал ответственность христиан за пассивность, проявленную во время холокоста[42]. Затем в 1994-1995 гг. соответствующие декларации об их ответственности за холокост были опубликованы католическими церквами Польши, Германии и Венгрии, а в сентябре 1997 г. французский епископат принял Декларацию покаяния в Дранси, в которой Французская церковь не только попросила прощения у Бога и у еврейского народа за своё поведение в годы оккупации во Второй мировой войне, но и признала влияние многовекового антииудаизма на христианское учение, обусловившее ненависть к иудеям. Вслед за этим в октябре-ноябре того же года в Ватикане прошёл коллоквиум на тему «Христианские корни антииудаизма», на котором Иоанн Павле II решительно осудил антисемитизм, пойдя на признание того, что «ошибочные и несправедливые толкования Нового Завета относительно еврейского народа и его мнимой вины продолжались очень долго, порождая чувство вражды в отношении еврейского народа»[43]. И, наконец, в марте 1998 г. был издан соответствующий документ Ватиканской комиссии по развитию отношений с иудаизмом, названный «Мы помним: размышления о Холокосте» [44], в котором уже был поднят вопрос о связи нацистских преследований евреев с поведением христиан в отношение иудеев на протяжении веков, то есть было признано, что в холокосте есть доля вины и христианства. Так был сделан решительный шаг к переходу от «учения презрения» к «учению уважения».
Серьёзные богословские выводы сделали иудеи и из факта установления в 1993 г. дипломатических отношений между Ватиканом и Израилем, который до этого признавался лишь де факто. Многие исследователи оценивали его как имеющее революционное значение. Дело в том, что Католическая церковь всегда учила, что изгнание иудеев с их земли стало карой за отвержение ими Иисуса, поэтому вернуться на родину они смогут, только приняв Его. И так как иудеи считали, что именно это являлось причиной отказа Ватикана установить официальные отношения с Израилем, его признание они расценили как «признание католиками своих давних исторических и богословских пороков и последовавший отказ от них»[45].
Венцом политики примирения Иоанна Павла II стал акт покаяние за грехи церкви (Mea Culpa), совершённый в ходе воскресной мессы в соборе Святого Петра 12 марта 2000 г. Признав вину церкви за восемь грехов, папа осудил антисемитизм как «грех против Бога», призвал христиан к покаянию за ужасы холокоста и выступил против миссионерской деятельности христиан в отношении иудеев. В продолжение этого акта через несколько дней (26 марта) папа прибыл в Иерусалим и посетил Стену плача, куда вложил свою записку, содержание которой было приведено в брошюре, написанной раввином Леоном Кленики [46] и изданной Антидиффамационной лигой в 2006 г. В ней было записано следующее (сохраняется орфография оригинала): «Бог наших отцов, ты избрал Авраама и его потомство, чтобы твоё имя было донесено до народов: мы глубоко опечалены поведением тех, кто на протяжении истории, заставил страдать твоих сыновей и, прося у тебя прощения, хотим жить в истинном братстве с Народом Завета» [47].
Иудейские круги высоко оценили деятельность Иоанна Павла II и его вклад в «очищение» католического учения. Особенно точный анализ в этом отношении сделал уже упоминавшийся нами иудейский исследователь Поль Гиневский в своей книге «Христианский антииудаизм. Мутация», в которой он дал общую оценку 40-летнего периода идейной эволюции католицизма в свете иудейской мысли. Используя соответствующие понятия, взятые из иудейской традиции, он выделил три этапа процесса переосмысления: 1. «видуй» (исповедь) - искреннее признание своих ошибок; 2. «тешува» (покаяние) - обращение к другому поведению и 3. «тиккун» (искупление) - исправление. В настоящее время руководство Католической церкви переходит ко второму этапу, который «не будет завершён до тех пор, пока учение уважения не будет сформулировано в дидактических текстах и введено в новый катехизис, а их распространение не сформирует многочисленных по-новому мыслящих учеников и учителей». Как пишет Гиневский, «цель амбициозна: надо заставить слушать и принимать учение, говоря противоположное тому, чему обучали раньше, распространять «евангелие» любви к иудеям. Когда новое учение вытеснит старое, оно со временем, а времени может понадобиться много, искоренит антииудаизм, а затем и антисемитизм». Тогда и наступит время «тиккун» [48].
Гиневский вместе с тем констатировал важный факт: если в руководстве церкви идеи сближения с иудаизмом широко распространены, то этого нельзя сказать о низовых христианских общинах, которые в массе своей незнакомы с теми теоретическими новшествами, которые вводят католические богословы. Именно на «просвещение» и мобилизацию католических «низов» и должны быть направлены теперь интеллектуальные усилия прогрессивных «верхов». Выполнение этой задачи предстоит уже Бенедикту ХVI.
* * *
Вновь пришедший папа, бывший, как наиболее преданный Иоанну Павлу II человек, остался верен курсу своего предшественника, изменив лишь формы поведения и методы осуществления политики: в отличие от Иоанна Павла II, привыкшего работать открыто и на массы, новый понтифик действует более скрытно и сдержанно, но не менее эффективно. Надо отметить, что иудейское сообщество хорошо восприняло его избрание, прекрасно понимая, что прошлое нового папы, а именно его пребывание в своё время в рядах гитлерюгенда, делает его достаточно зависимым и что любое напоминание об этом в нужный момент может быть использовано как средство давления для обеспечения «правильной» позиции. В этом отношении действительно глубоко символичен тот факт, что в момент перехода Католической церкви к заключительному этапу «покаяния» («тешува») во главе её стоит папа-немец c нацистским прошлым.
Одним из первых шагов, предпринятых понтификом, стало посещение им летом 2005 г Кёльнской синагоги в ходе Всемирных дней молодёжи и принятие участия в состоявшемся там богослужении. Второй раз Бенедикт ХVI посетил синагогу в Нью-Йорке во время его поездки в США в апреле 2008 г., став первым понтификом, побывавшим в американском иудейском храме. Визит этот носил камерный и закрытый характер, он не только не был показан по телевидению, но и отсутствовал как пункт в официальной программе[49]. Это стремление к сближению, продемонстрированное папой, вписывается в более широкую перспективу.
В 2005 г. Католическая церковь торжественно отметила 40-летний юбилей Nostra Aetate, которую кардинал Каспар назвал только «началом процесса примирения и мира», отметив, что «необходимо написать ещё много исторических и теологических работ», так как христианская теология иудаизма на данный момент носит «фрагментарный» характер[50]. Для стимулирования более глубокого ознакомления католиков с иудаизмом значительная группа католических кардиналов и епископов в конце марта 2006 г. впервые посетила йешива - религиозные иудейские школы [51]
В целях углубления теологии иудаизма Католическая церковь стала разрабатывать «инновационные» подходы. Одним из таких шагов, направленных на искоренение самого корня антисемитизма, стала попытка фактической реабилитации Иуды Искариота, на которую пошли чиновники Ватикана. В январе 2006 г. глава Папского совета по вопросам истории, монсеньор Вальтер Брандмюллер и писатель Виттори Масури - оба близкие друзья Бенедикта ХVI - заявили, что образ Иуды стал жертвой «теологической инсинуации», которая послужила затем толчком к появлению и развитию антисемитизма, и что они намерены продвигать в массы идею, что он не был предателем, а лишь исполнял волю Божью, как и остальные участники этой истории. Проект был одобрен самим папой, посчитавшим, что он может оказать серьёзную помощь в налаживании отношений между христианами и иудеями. Для продвижения новой трактовки образа Иуды Масури и Брандмюллер впервые опубликовали найденный в ХХ в. апокрифический текст «Евангелие от Иуды», принадлежащий одной из гностических сект.
Новаторским стало и выступление папы в сентябре 2008 г. перед делегацией представителей французского иудейского сообщества во время посещения Парижа, в ходе которого он не только повторил известную фразу папы Пия ХI «мы, христиане, являемся духовными семитами и не можем быть антисемитами», но и пошёл на то, чтобы процитировать вавилонский Талмуд, желая показать общность учений двух конфессий. Это явилось уникальным случаем в истории папства - на такое не решился даже Иоанн Павел II. Поэтому неслучайно Давид Нёхоз, генеральный секретарь ивритоязычного Католического Викариата в Израиле назвал этот акт «молчаливой революцией» [52].
Пользуясь крайне толерантным отношением к себе со стороны понтифика, иудейское руководство позволяет себе всё более активно вмешиваться уже во внутренние дела Ватикана. Примером этого стала история с британским епископом Вильямсоном, одним из четырёх епископов Братства св. Пия Х, с которых в январе 2009 г. Бенедикт ХVI снял отлучение. Однако буквально накануне этого события шведское телевидение показало интервью с Вильямсоном, снятое ещё в ноябре 2008 г. (!), в котором последний заявил что нацисты во время Второй мировой войны не использовали газовые камеры для истребления евреев, а само число погибших в концлагерях евреев сильно преувеличено и составляет в реальности 200-300 тысяч человек. Было ли совпадение этих двух событий случайно или оно было специально организовано, неизвестно, но решение папы о снятии отлучения с Вильямсона тут же вызвало резкое негодование широкой еврейской общественности и руководства иудейских общин. Главный раввинат Израиля в знак протеста решил разорвать официальные отношения с Ватиканом, поставив под вопрос планируемую поездку папы в Израиль, а директор раввината Одед Вейнер заявил, что «без публичного извинения и пересмотра (решения папы - прим. О.Ч.) будет трудно продолжить диалог».
Всё это вынудило Бенедикта ХVI долго оправдываться и объясняться за свой поступок. Папа велел Вильямсону «безоговорочно и публично» отмежеваться от своих позиций, заявив при этом, что он был не в курсе заявлений епископа и что считает его взгляды совершенно неприемлемыми и решительно их отвергает. Официальный представитель Ватикана Федерико Ломбарди выразил надежду, что после заявлений понтифика главный раввинат пересмотрит своё решение и продолжит «плодотворный и умиротворённый» диалог. Однако главный раввин Хайфы Шеар Йешув Коэн подчеркнул в интервью газете Jerusalem Post, что для возобновления отношений с израильской иудейской общиной Вильямсон должен публично отказаться от своих предыдущих заявлений о холокосте. «Я разделяю усилия папы, направленные на восстановление единства в церкви. Но он должен понимать, что таким образом он - непрямо - обидел евреев. Мы ждём, что он сделает всё от него зависящее, чтобы исправить ситуацию», - отметил Коэн[53]. Более определённо высказаться о неприемлемости отрицания холокоста призвала папу и Ангела Меркель, после длительного разговора с которой Бенедикт ХVI снял Вильямсона с поста главы католической семинарии Ла Реха в Буэнос-Айресе. Как передала Deutsche Welle, в ходе конструктивного разговора понтифик и Ангела Меркель подчеркнули важность «постоянного напоминания» о трагедии холокоста.
Между тем, епископ Вильямсон, хотя и извинился за то, что создалась сложная ситуация, от взглядов своих не отказался, что вызвало горячую дискуссию внутри церкви, так что Бенедикт ХVI вынужден был через два месяца после начала скандала обратиться с объяснительным письмом к епископам. В нём говорилось, что он вынес из этого события важный урок, поскольку снятие отлучения должно было быть лучше организовано, и выражалась благодарность «еврейским друзьям, которые помогли устранить недоразумение»[54]. Папа сместил с занимаемого поста кардинала Дарио Кастрильона Ойоса, принявшего решение вернуть в лоно церкви епископа Вильямсона, и решил оставить решение об отлучении в силе, пока епископы-лефевристы не будут готовы проявлять уважение к другим конфессиям[55]. Только после этого состоялась встреча папы с представителем главного раввината Израиля Давидом Розеном, положившая конец напряжённости в двусторонних отношениях.
В мае того же года состоялась поездка папы на Ближний Восток, в ходе которой он посетил мемориальный комплекс жертв холокоста «Яд-Вашем», Стену плача и встретился с двумя главными раввинами Иерусалима. И хотя понтифик всячески подчёркивал приверженность иудейско-католическому «диалогу», израильские политики и раввины остались неудовлетворенными его речью, поскольку ожидали услышать извинение от имени Ватикана за пассивную позицию церкви во время Второй мировой войны. Как было указано в редакционной статье израильской газеты Ha’aretz, «в речи папы отсутствовало одно главное слово - «простите»»[56]. Спикер кнессета Ройвен Ривлин заявил, что евреи хотели услышать немца и католика, жившего в Германии 1940-х годов, а услышали историка, стороннего наблюдателя, не пропустившего трагедию через себя.
Зато иудейское руководство осталось полностью удовлетворено другим важнейшим событием, оценённым им как «решительно позитивное» - посещением Бенедиктом ХVI Римской синагоги, являющейся центром жизни старейшей иудейской общины в мире за пределами Израиля. Это произошло 17 января 2010 г., в День христианско-католического диалога (именно на эту дату, начиная с 1990 г. приходятся встречи теологов обеих конфессий). За несколько часов до прибытия в синагогу в ходе традиционной воскресной проповеди в Ватикане папа, вспомнив своего предшественника, заявил: «Спустя почти 24 года после исторического визита досточтимого Иоанна Павла II я отправляюсь в синагогу Рима, называемую Верховным храмом, чтобы встретиться с еврейской общиной города и осуществить очередной этап на пути согласия и дружбы между католиками и евреями...Несмотря на проблемы и сложности между верующими двух религий существует атмосфера большого уважения и диалога, свидетельствующая о том, насколько более зрелыми стали наши отношения при совместном осознании того, что нас объединяет»[57]. А объединяет «в первую очередь, вера в единого Бога, а также защита жизни и семьи, стремление к социальной справедливости и миру». Папа несколько раз напоминал о «близости и духовном братстве» двух религий, закончив свою речь на беглом иврите.
Думается важным привести слова директора Osservatore romano Джованни Мария Виан, сказанных в связи с данным событием о нынешнем папе: «Найдётся мало католиков в ХХ веке, которые сделали столько же, сколько Йозеф Ратцингер, как теолог, епископ, глава конгрегации доктрины веры, а теперь и как папа, для сближения между иудеями и католиками»[58].
В настоящее время Католическая церковь настойчиво призывает православных к взаимодействию и сотрудничеству в защите традиционных христианских ценностей перед лицом секулярного мира, концентрируя своё внимание на вопросах нравственности. Но как же можно отделить нравственность от веры? И если современные католики и иудеи веруют в единого Бога, то не является ли предлагаемое сотрудничество удачной формой приобщения нас к традиционным ценностям иудаизма?
Ольга Четверикова, доцент МГИМО МИД России, кандидат исторических наук
Преп. Амвросий Оптинский: «Римская церковь, так как не хранит свято соборных и апостольских постановлений, а уклонилась в нововведения и неправые мудрования, то совсем не принадлежит к Единой Святой и Апостольской Церкви».
Преп. Феодосий Печерский: «Множеством ересей своих они (латиняне) всю землю обесчестили... Нет жизни вечной в вере латинской»
Второй Ватиканский собор (1962-1965) явился поворотным моментом в истории Католической церкви. Провозгласив её открытость миру сему и утвердив экуменическую направленность её деятельности, он положил начало активному межрелигиозному «диалогу», а вместе с ним и радикальным изменениям в отношениях между католицизмом и иудаизмом.
Хотя первые шаги к установлению «диалога» с иудеями были предприняты ещё до Второй мировой войны, важнейшим водоразделом в отношениях между двумя конфессиями стало признание Католической церковью факта холокоста, которое было использовано иудейскими лидерами в качестве главного средства давления на католиков в целях добиться от них пересмотра оценки иудаизма.
Крайне зависимым от этого внешнего влияния Ватикан стал в силу той примиренческой позиции, которую он занял в годы нацистского режима, не только подписав конкордат с германским правительством, но и активно сотрудничая с нацистами во время войны и помогая их спасению в послевоенные годы. В этом, в частности, был замешан кардинал Монтини, будущий папа Павел VI, который участвовал в устройстве так называемого «Ватиканского коридора», созданного для бегства военных преступников, нацистов и усташей, в Южную Америку, и показательно, что с началом его понтификата архивы Ватикана, касающиеся Независимого Хорватского государства, повествующие о зверствах усташей, были закрыты[1].
Однако, если для католиков «диалог» с иудеями означал начало примирения, то со стороны иудаизма речь шла о хорошо продуманной и последовательно реализуемой стратегии, направленной на достижение пересмотра основополагающих положений христианского учения. Дело в том, что главной идеей, из которой исходил и исходит иудаизм в наши дни и официального признания которой он добивается от Католической церкви, заключается в том, что христианство содержит в себе «учение презрения» в отношении евреев, которое является главной причиной светского антисемитизма нового времени. Данное учение в свою очередь связывается с принципиальным христианским положением о лишении Израиля обетования и благодати, которое иудеи называют идеей «вытеснения» Израиля Церковью и считают самой опасной. Этот подход и стал обоснованием того утверждения, что холокост надо рассматривать как «кульминацию многовековых гонений именно со стороны христиан» и что политика Гитлера не имела бы успеха, если бы её фундаментом не послужили те обвинения, которые предъявляли христиане в отношении иудеев[2].
Формула «учение презрения» («l’enseignement du mépris») с вытекающими из неё выводами была введена иудейским французским историком и писателем Жюлем Исааком (1877-1963), сыгравшим ключевую роль в становлении иудейско-католического «диалога». Основные его идеи были изложены в книгах «Иисус и Израиль» (1946) и «Генезис антисемитизма» (1956), в которых было подвергнуто жёсткой критике христианское учение, рассматриваемое как главный источник антисемитизма. И евангелисты, и святые отцы Церкви были представлены им как лжецы и преследователи, полные антиеврейской ненависти, несущие моральную ответственность за Освенцим и холокост. Свою главную задачу он видел в том, чтобы доказать необоснованность содержащегося в описаниях евангелистов обвинения иудеев в богоубийстве и добиться соответствующего «очищения» христианского учения[3].«Очищение» предполагало: изменение или изъятие тех молитв, в которых говорится об иудеях, в частности, читаемых в Страстную Пятницу; заявление о том, что иудеи не несут никакой ответственности за смерть Христа, осуждению за которую подлежит всё человечество; удаление тех мест из писаний евангелистов, в которых повествуется о Страстях Христовых, в особенности это касается Евангелия от Матфея, которого Жюль Исаак обвиняет в извращении правды (именно у него сказано: «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» Матф. 27, 25); заявление, что Церковь всегда порицали за то, что она находилась в течение двух тысячелетий в состоянии скрытой войны между иудеями, христианами и остальной частью человечества; обещание, что Церковь окончательно изменит своё поведение, смирившись, раскаявшись и принеся извинения перед иудеями и предпримет все необходимые усилия для устранения того зла, которое она им принесла, исправив и очистив своё учение[4].
В 1946 г. при поддержке американских и британских иудейских организаций в Оксфорде прошла первая конференция, собравшая католиков и протестантов для установления контактов с иудеями. А в 1947 г. после проведения ряда международных встреч с симпатизировавшими ему католическими деятелями Жюль Исаак опубликовал меморандум «Исправление католических учений, касающихся Израиля», главные положения которого вошли в декларацию из 10 пунктов, принятую на созванной в том же году конференции христиан и иудеев в Зеелисберге (Швейцарии)[5]. Она была организована британским и американским обществами иудейско-христианской дружбы и собрала 70 экспертов из 17 стран мира (28 иудеев, 23 протестанта, 9 католиков и 2-х православных) В 1948 г. Жюль Исаак создал Ассоциацию иудео-христианской дружбы Франции, а затем, установив контакты с римским духовенством и получив с его стороны большую поддержку, добился короткой аудиенции у Пия ХII, которому передал «10 пунктов Зеелисберга». Однако встреча эта не имела результатов.
В июне 1960 г. при содействии французского посольства в Риме и лично кардинала Августино Беа (1881-1968) Исаак встретился уже с папой Иоанном ХХШ [6], которого пытался убедить в необходимости пересмотра «учения о презрении», передав ему соответствующий меморандум - «О необходимости реформы христианского учения относительно Израиля» [7]. Кардинал Беа возглавлял созданный незадолго до этого Секретариат по христианскому единству, занимавшийся подготовкой к II Ватиканскому собору, и входил в ближайший круг советников папы. Это был теолог модернистского направления, находившийся под влиянием протестантских идей, член ордена иезуитов, в своё время руководивший иезуитским Международным исследовательским центром в Риме, а затем возглавлявший Папский Григорианский университет[8]. Именно ему были переданы предложения Исаака, для рассмотрения которых внутри Секретариата по христианскому единству была сформирована специальная рабочая группа, установившая контакты с иудейским миром и его главными ассоциациями во Франции, Израиле и США (в частности, со Всемирным еврейским конгрессом). Взяв за основу Зеелисбергскую декларацию, она разработала основные положения об иудаизме, подготовив краткий проект декрета de Judaeis, который должен был быть представлен на II Ватиканском соборе. Однако в силу протестов арабских лидеров[9] в период подготовки к собору текст этот временно был отложен в сторону, а затем вновь представлен к рассмотрению, но не в качестве самостоятельного документа, а как часть общей декларации о нехристианских религиях[10].В подготовке текста активное участие принимал не только Жюль Исаак, но и связанные с ним иудейские круги, что достаточно подробно было описано в статье Джозефа Родди «Как иудеи изменили католическое мышление», опубликованной в январском номере американского журнала Look от 25 января 1966 г. [11] Автор описал тайные переговоры, которые вёл в Нью-Йорке и Риме кардинал Беа с лидерами крупных международных еврейских организаций - Американского еврейского комитета (АЕК) и Антидиффамационной лиги Бнай Брит[12]. Важную роль в них сыграл раввин Абрахам-Джошуа Хешель, хасидский мыслитель, глава иудейского теологического семинара Нью-Йорка, присутствовавший на соборе в качестве официального представителя АЕК при кардинале Беа[13].Иудейские лидеры настойчиво добивались устранения из католического учения утверждения об иудеях как о богоубийцах, лишённых своего избранничества, а из литургических текстов - любых неодобрительных в отношении них слов[14]. В этих целях была организована встреча Павла VI с представителем ООН Артуром Гольдбергом (судьёй Верховного суда), получившим соответствующие инструкции от раввина Хешеля, а затем папа принял и самого Хешеля, при этом условием встречи было сохранение её в тайне[15].
Первый вариант текста декларации о нехристианских религиях, в которой глава об иудаизме являлась основной, была поставлена на голосование в сентябре 1964 г. и получила одобрение. Однако положения об иудаизме были настолько революционны и опасны, что даже столь либеральный понтифик, как Павел VI, не решился утвердить данный вариант и перенёс его рассмотрение на следующее заседание. Текст полностью отрицал ответственность иудейских лидеров за смерть Христа, отвергал выражение «народ-богоубийца», обвинял Церковь в антисемитизме, ставил под вопрос достоверность писаний евангелистов (в особенности Св.Иоанна и Св. Матфея), дискредитировал учения отцов Церкви и крупных католических теологов. В итоге документ был переписан в более осторожных выражениях и, хотя его обсуждение не переставало вызывать острые дискуссии, 15 октября 1965 г. за него проголосовало большинство участников собора, а 28 октября он был утверждён. Так была принята декларация «Об отношении Церкви к нехристианским религиям», известная как декларация Nostra Aetate.
В Nostra Aetate давалась новая оценка значения мировых религий (включая и анимистические и другие языческие культы), признавалась их спасительная сущность и ценность, что фактически означало призыв к религиозному синкретизму. В ней, в частности, утверждалось: «Католическая церковь никоим образом не отвергает того, что истинно и свято в этих религиях. Она с уважением относится к этим образам жизнедеятельности, к этим нормам и доктринам, которые, хотя они во многом отличны от её собственных установлений и предписаний, всё же несут в себе лучи той Истины, которая просвещает всех людей»[16]. Однако наиболее радикальным был пересмотр отношения к иудаизму.
Игнорируя различия между религией Древнего Израиля и современным талмудическим иудаизмом, авторы декларации, отвергнув так называемую идею «вытеснения», пошли на отрицание лишения иудеев Царства Небесного и на признание истинным Богом нетриипостасного бога Иеговы, которому поклоняются современные иудеи, утвердив тем самым духовное родство последних с христианами. В документе говорилось: «Хотя иудейские власти и их приверженцы настояли на смерти Христа, однако то, что было совершено во время Его страстей, не может быть огульно вменено в вину ни всем живущим тогда иудеям, ни иудеям современным. Хотя Церковь и есть Народ Божий, однако иудеев не следует представлять ни отверженными Богом, ни проклятыми, как будто бы это вытекало из Священного Писания». «Иудеи в большинстве своём не приняли Евангелия, а многие из них даже воспротивились его распространению (см. Рим 11, 28). Тем не менее, согласно Апостолу, ради своих отцов иудеи доныне остаются любезными Богу, Чьи дары и призвание непреложны (Рим 11, 28-, 29)» [17]. «Церковь верует, что Христос, мир наш, примирил иудеев и язычников на кресте, и из обоих сотворил Себе одно» и что «вместе с Пророками и с тем же Апостолом Церковь ожидает дня, ведомого одному лишь Богу, когда все народы единогласно призовут Господа и будут служить Ему единодушно» [18].
Искажая или прямо фальсифицируя суть Евангелия и Божественного откровения в целом, данные положения отрицают учение о Церкви Христовой. Христианство учит, что избранничество древнего еврейского народа состояло в том, чтобы, сохранив истинное Единобожие, дождаться Мессии, а затем понести Благую Весть о пришествии Мессии всем народам земли, что и совершили впоследствии апостолы. Но, отвергнув Мессию-Христа Спасителя, о котором свидетельствовал Моисей и пророки, иудейский народ завершил период своего избранничества, переданного апостолам и тем христианским общинам, которые стали основанием нового богоизбранного народа - Церкви Христовой, где уже нет «ни эллина, ни иудея». И если, согласно апостолу, Церковь Христова есть «род избранный..., народ святой, люди, взятые в удел» (1 Пет. 2, 9), то любые утверждения о продолжающейся, якобы, богоизбранности всего еврейского народа являются богословски несостоятельными[19].
Сам Христос, проповедуя в храме и отвечая «приступившим к Нему первосвященникам и старейшинам народа», сказал им: «Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (Матф. 21, 43). И Он предрёк: «Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8, 11-12). Положения декрета игнорировали эти слова, так же, как и слова самих иудеев: «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).
* * *
Значение декларации Nostra Aetate трудно переоценить. Как писал член Всемирного еврейского конгресса Жан Гальперин, она «действительно открыла путь к совершенно новому диалогу и положила начало новому взгляду Католической церкви на иудеев и иудаизм, продемонстрировав её готовность заменить учение презрения учением уважения»[20]. Ему вторит иудейский исследователь Поль Гиневский, заявивший в своей книге «Христианский антииудаизм. Мутация»: «Схема об иудеях, которую можно было рассматривать как завершение, напротив, оказалась очень быстро началом новой стадии в успешном развитии иудео-христианских отношений»[21]. Дверь иудеям была открыта, и теперь можно было переходить к «очищению христианского пространства».
«Диалог» обернулся дальнейшими уступками со стороны католицизма, который под давлением крайне наступательной позиции иудаизма начал создавать новую теологию иудейско-католических отношений, требовавшую пересмотра основополагающих положений христианского учения. Приравняв ветхозаветную религию к современному иудаизму, Ватикан стал последовательно проводить политику сближения принципиально разных религиозных воззрений и этических норм, осуществляя одностороннюю ревизию Нового Завета и истории христианства в угоду представителям ортодоксального иудаизма, для которого единственно приемлемое христианство - это христианство без Христа Сына Божия[22].
Начиная с 1971 г. встречи на уровне представителей двух конфессий приняли форму ежегодно проходящих собраний Международного комитета по связи между Католической церковью и Международным иудейским комитетом по межрелигиозным консультациям» (его называют просто Комитетом по связи)[23]. Одной из главных задач его стало формирование католической «теологии после Освенцима» (как назвал её католический деятель Иохан Баптист Мет), которая стремится избегать любой антииудейской формулировки и призвана «обогатить христианское мышление с помощью лучшего понимания значения того или иного термина или той или иной реальности в иудаизме» [24]. Обе стороны изначально договорились, что новое понимание отношений между иудеями и христианами должно быть отражено в основах катехизиса и догматического образования в университетах. Как написал исследователь иудео-католических отношений А.Валь, в идеале «образование должно быть таковым, чтобы евреи могли в нём присутствовать, не чувствуя себя плохо понятыми»[25].
Естественно, формирование новой теологии осуществляется поэтапно, постепенно подготавливая католиков к принятию положений, не соответствующих церковному учению. Первое, что полагалось сделать - это добиться более ясного признания того, что Ветхий Завет сохраняет полную силу и что иудеи остаются избранным народом.
В апреле 1973 г. французская Епископальная конференция, ссылаясь на Nostra Aetate, опубликовала революционный документ - декларацию «Отношение христиан к иудаизму» (или «Пастырские наставления по случаю иудейской пасхи», подготовленные Епископальным комитетом по отношениям с иудаизмом), во вступлении к которой указывалось, что документ намечает поворот в христианской позиции по отношению к иудейству и призывает к новому взгляду христиан на еврейский народ[26].
Здесь уже чётко было заявлено, что «нельзя вывести из Нового Завета заключение, что еврейский народ лишился своего избранничества», что «первый Завет... не был отменён Новым» и утверждалось неизменное призвание еврейского народа, который и сегодня является «благословением для всех народов земли». Утверждая, что еврейский народ получил всемирную миссию среди народов и что собственная миссия церкви «может лишь входить в этот же вселенский план о спасении», авторы документа задавали такой риторический вопрос, который фактически объединял христиан и иудеев в ожидании мессии: «Их общая забота не касается ли мессианских времён?»[27]. Наконец, признавая, что «историческая ответственность за смерть Иисуса была поделена между некоторыми иудейскими и римскими властями», документ «категорически осуждает обвинение иудеев в богоубийстве», что можно толковать, как отказ признавать Христа Богом. Как писали Архим. Серафим (Алексиев) и Архим. Сергий (Язаджиев), «тут скрыта кощунственная хитрость, равносильная отрицанию Христа как Богочеловека: раз признаётся исторический факт, что евреи - убийцы Христа, но при этом отрицается, что они БОГОубийцы, то сие равносильно отрицанию Божественного достоинства Спасителя со стороны французского епископата в полном согласии с раввинатом!» [28]. Так же «проговоривается» и составительница уже цитированной нами хрестоматии по иудейско-католическому диалогу Хелен Фрай, написавшая во введении к своей книге: «В 1965 г. Католическая церковь сняла с иудеев обвинение в «богоубийстве»: ранее считалось, что, совершив убийство Иисуса, иудеи убили самого Бога»[29].
В октябре 1974 г. при Секретариате по делам единства христиан была создана новая структура - Комиссия по религиозным отношениям с иудаизмом, которая стала отвечать за развитие связей и сотрудничество между католиками и иудеями во всех сферах во исполнение решений II Ватиканского собора. Именно ею был подготовлен документ «Направления и добавления для применения примирительной Декларации Nostra Аetate», опубликованный Ватиканом по случаю 10-летия этого декларации в январе 1975 г. Он подтвердил новый подход к иудаизму и стал своего рода хартией диалога между католиками и иудеями, наметившей уже практические шаги для его реализации.
В нём шла речь о необходимости «уважения к партнёру такому, каков он есть», которое даёт возможность постичь богатства другой религиозной традиции и идёт вплоть до предложения «совместной встречи перед Богом в молитве и молчаливом созерцании там, где это будет возможно». Документ особо выделил ценность иудаизма, перечислив объединяющие две религия положения (вера в единого Бога, иудейская Библия и др.) и подчеркнув необходимость проповедовать миру Христа с осторожностью: «Чтобы своим свидетельством не оскорбить иудеев, католики, исповедуя в жизни и распространяя христианскую веру, должны с предельным уважением относиться к религиозной свободе...Они также должны постараться понять, насколько трудно для души иудея - в которой самым верным образом укоренилось необыкновенно возвышенная и чистая идея божественной трансцендентности - воспринять тайну воплощённого Слова»[30].
Особое внимание в документе было уделено значению соответствующего преподавания и подготовке богословов, которые уже по-новому должны были освещать историю отношений между католиками и иудеями. Именно после этого во многих университетах стали создаваться кафедры по иудаике, а иудаизм вошёл в программы религиозного обучения в школах и семинариях. Началась самоорганизация иудейского сообщества, создававшего свои институты и учреждения, включая организации постоянного обучения, открытые и для христиан, которые могут воспользоваться этой возможностью и углубить свои познания в области иудаизма.
* * *
Новый этап в иудео-католических отношениях был открыт папой Иоанном Павлом II, предпринявшим более глубокий пересмотр всей истории западного христианства. В годы его правления укрепление международного влияния Ватикана сопровождалось расширением внешней открытости католицизма и активной интеграцией его в экуменическое движение, совершаемое с помощью «очищения исторической памяти», работавшей на «дело примирения» с другими религиями. Если II Ватиканский собор только наметил эту перестройку сознания, то Иоанн Павел II довёл её до логического конца.
Имидж Ватикана-примирителя создавался в период перехода к заключительной стадии развала СССР, так что «теология морали» нового папы служила прекрасным обоснованием необходимости перехода к постконфронтационному диалогу меду Востоком и Западом. В своём обобщающем докладе, который понтифик представил на заседании Европарламента 11 октября 1988 г., он заявил: «Времена наступили благоприятные: мир на Земле, сотрудничество между государствами, права человека, демократия - всё это вошло в массовое сознание. На пороге - поиск души: люди должны обрести единство друг с другом, с самими собой, с природой»[31].
Политика Иоанна Павла II отличалась нарочитой открытостью: в 1986 г. он обратился к представителям ведущих религий мира организовать «всемирный день молитвы за мир», выбрав для этого уникального события город Ассизу. На это событие прибыло около 60 делегаций христианских и нехристианских конфессий. В целях примирения понтифик предпринял невиданную кампанию по покаянию, заключавшуюся в признании ответственности и вины всего католического сообщества в различных сферах его деятельности в течение десяти последних веков, апогеем которой стал так называемый «экзамен совести», провозглашённый в 1994 г. Это закладывало новое понимание апологетики, призванное изменить образ папства в глазах мирового сообщества, обновив и полностью вписав его в современную культуру терпимости и свободы[32]. Папа торопился завершить этот процесс к 2000 г., чтобы ввести церковь в новое тысячелетие «обновлённой» и, как учил Г.Бальтазар, «современной среди современных».
В 1985 г. вышел официальный документ «Замечания по поводу правильного представления иудеев и иудаизма в поучении и катехезисе Католической церкви»[33], разъяснявший более чётко положения предыдущих документов по этому вопросу. Напомнив, что иудеи являются «Народом Божьим Ветхого Завета, который никогда не был отвергнут», и отметив значение критического осмысления истории церкви, он выдвинул следующие крайне положительные для иудаизма рекомендации:
- христиане могут воспользоваться иудейскими традициями чтения Библии;
- Ветхий Завет сохраняет собственную ценность откровения;
- Иисус был иудеем и им всегда оставался;
- вечность Израиля - это исторический факт и предзнаменование в Божественном плане, что означает, что избрание иудеев остаётся, даже если христиане также рассматривают себя как народ Божий и дети Божьи.
Однако самым показательным жестом Иоанна Павла II стало посещение им 13 апреля 1986 г. главной синагоги Рима, которое представляло собой первый визит такого рода за всю историю католицизма. Он имел глубоко символическое значение, поскольку, как писал один из иудейских авторов, означал, что «Церковь Христова посредством Иоанна Павла II перемещается в синагогу и раскрывает свою связь с иудаизмом, познавая свою собственную тайну»[34]. Здесь состоялась встреча папы и его и молитвенное общение с главным раввином Рима доктором Елио Тоафом, что стало открытым нарушением церковных канонов, запрещающих религиозное общение с иудеями. Обратившись к раввинам с речью, озаглавленной «Вы - наши старшие братья» [35], он подчеркнул необходимость более глубокого признания связи и «общего наследия» между иудеями и христианами, упомянув только один раз об Иисусе из Назарета, и то, чтобы подчеркнуть, что Он является «сыном вашего народа», ни слова не сказав о том, что Он есть Сын Божий[36].
В ноябре 1986 г. папа произнёс перед участниками Второго международного иудео-христианского диалога речь на тему «О значении спасения и искупления в иудейской и христианской традициях», в которой говорилось о «взаимном ознакомлении с соответственным наследием в вере каждого из нас» и «о наших связях... в нашем понимании спасения», обойдя основной вопрос о Мессии[37]. А в 1993 г. был принят документ библейской понтификальной комиссии «Толкование Библии в Церкви», который неоднократно предупреждал о недопустимости любой интерпретации, «провоцирующей, например, антисемитизм или другие антирасовые дискриминации» или любое объяснение, неблагоприятное для евреев[38]. В соответствии с этим в последующие годы из всех официальных документов католицизма стали изыматься любые упоминания об убийстве Христа иудеями, из Библии рекомендовалось исключать все слова Христа против иудеев, вносятся изменения в литургические тексты, которые имеют антииудейскую направленность или составлены в духе «вытеснения». Фактически это означало, что католицизм переходит к такому прочтению Библии, которое допускается иудаизмом, в то время как учение последнего сохраняется в полной неизменности[39].
В 1988 г. по поручению Ватикана Томазо Федериччи подготовил специальный документ «Миссия и свидетельство Церкви», в котором отвергалась любая форма прозелитизма со стороны христиан в отношении иудеев, в связи с чем перед католическими теологами встала проблема оправдания своей позиции, никак не согласующейся с текстами Нового Завета. Наиболее развёрнутое объяснение нового подхода дал американский богослов Майкл Магарри, связавший его с требованиями постхолокостовской церкви. Указав, что холокост стал радикальным богословским вызовом христианству и частью его истории, он сделал следующий вывод: «Существуют богословские и библейские основания, в силу которых церковь, реализуя свою миссионерскую программу, должна сделать исключение для иудеев, поскольку холокост требует, чтобы иудеи остались иудеями, а не рассматривались в качестве предвестников веры во Христа». [40] «Холокост ставит вопрос о самом значении церкви, об определении церкви в контексте божественного плана спасения. Христиане уже не могут заученно повторять триумфалистские клише о выборе, сделанном Богом в пользу христиан, и непризнании Им иудеев (или в том же контексте любой другой религиозной традиции)...Можем ли мы оставаться прежними, можем ли мы всё так же относиться к себе, оперируя всё теми же богословскими, этическими и историческими конструкциями?...С долей смирения христианство начинает признавать: чтобы уцелеть и остаться при этом честным, необходимо самоопределяться в соответствии с требованиями постхолокостовской церкви, что возможно только в диалоге со своими иудейскими братьями и сёстрами»[41].
Одним из главных таких требований является официальное извинение и признание ответственности всей Католической церкви за холокост, которого ждут от неё иудеи и к которому фактически шаг за шагом, поэтапно подводит её церковное руководство. Так, в 1991 г., выступая на закрытии европейского синода, Иоанн Павел II признал ответственность христиан за пассивность, проявленную во время холокоста[42]. Затем в 1994-1995 гг. соответствующие декларации об их ответственности за холокост были опубликованы католическими церквами Польши, Германии и Венгрии, а в сентябре 1997 г. французский епископат принял Декларацию покаяния в Дранси, в которой Французская церковь не только попросила прощения у Бога и у еврейского народа за своё поведение в годы оккупации во Второй мировой войне, но и признала влияние многовекового антииудаизма на христианское учение, обусловившее ненависть к иудеям. Вслед за этим в октябре-ноябре того же года в Ватикане прошёл коллоквиум на тему «Христианские корни антииудаизма», на котором Иоанн Павле II решительно осудил антисемитизм, пойдя на признание того, что «ошибочные и несправедливые толкования Нового Завета относительно еврейского народа и его мнимой вины продолжались очень долго, порождая чувство вражды в отношении еврейского народа»[43]. И, наконец, в марте 1998 г. был издан соответствующий документ Ватиканской комиссии по развитию отношений с иудаизмом, названный «Мы помним: размышления о Холокосте» [44], в котором уже был поднят вопрос о связи нацистских преследований евреев с поведением христиан в отношение иудеев на протяжении веков, то есть было признано, что в холокосте есть доля вины и христианства. Так был сделан решительный шаг к переходу от «учения презрения» к «учению уважения».
Серьёзные богословские выводы сделали иудеи и из факта установления в 1993 г. дипломатических отношений между Ватиканом и Израилем, который до этого признавался лишь де факто. Многие исследователи оценивали его как имеющее революционное значение. Дело в том, что Католическая церковь всегда учила, что изгнание иудеев с их земли стало карой за отвержение ими Иисуса, поэтому вернуться на родину они смогут, только приняв Его. И так как иудеи считали, что именно это являлось причиной отказа Ватикана установить официальные отношения с Израилем, его признание они расценили как «признание католиками своих давних исторических и богословских пороков и последовавший отказ от них»[45].
Венцом политики примирения Иоанна Павла II стал акт покаяние за грехи церкви (Mea Culpa), совершённый в ходе воскресной мессы в соборе Святого Петра 12 марта 2000 г. Признав вину церкви за восемь грехов, папа осудил антисемитизм как «грех против Бога», призвал христиан к покаянию за ужасы холокоста и выступил против миссионерской деятельности христиан в отношении иудеев. В продолжение этого акта через несколько дней (26 марта) папа прибыл в Иерусалим и посетил Стену плача, куда вложил свою записку, содержание которой было приведено в брошюре, написанной раввином Леоном Кленики [46] и изданной Антидиффамационной лигой в 2006 г. В ней было записано следующее (сохраняется орфография оригинала): «Бог наших отцов, ты избрал Авраама и его потомство, чтобы твоё имя было донесено до народов: мы глубоко опечалены поведением тех, кто на протяжении истории, заставил страдать твоих сыновей и, прося у тебя прощения, хотим жить в истинном братстве с Народом Завета» [47].Иудейские круги высоко оценили деятельность Иоанна Павла II и его вклад в «очищение» католического учения. Особенно точный анализ в этом отношении сделал уже упоминавшийся нами иудейский исследователь Поль Гиневский в своей книге «Христианский антииудаизм. Мутация», в которой он дал общую оценку 40-летнего периода идейной эволюции католицизма в свете иудейской мысли. Используя соответствующие понятия, взятые из иудейской традиции, он выделил три этапа процесса переосмысления: 1. «видуй» (исповедь) - искреннее признание своих ошибок; 2. «тешува» (покаяние) - обращение к другому поведению и 3. «тиккун» (искупление) - исправление. В настоящее время руководство Католической церкви переходит ко второму этапу, который «не будет завершён до тех пор, пока учение уважения не будет сформулировано в дидактических текстах и введено в новый катехизис, а их распространение не сформирует многочисленных по-новому мыслящих учеников и учителей». Как пишет Гиневский, «цель амбициозна: надо заставить слушать и принимать учение, говоря противоположное тому, чему обучали раньше, распространять «евангелие» любви к иудеям. Когда новое учение вытеснит старое, оно со временем, а времени может понадобиться много, искоренит антииудаизм, а затем и антисемитизм». Тогда и наступит время «тиккун» [48].
Гиневский вместе с тем констатировал важный факт: если в руководстве церкви идеи сближения с иудаизмом широко распространены, то этого нельзя сказать о низовых христианских общинах, которые в массе своей незнакомы с теми теоретическими новшествами, которые вводят католические богословы. Именно на «просвещение» и мобилизацию католических «низов» и должны быть направлены теперь интеллектуальные усилия прогрессивных «верхов». Выполнение этой задачи предстоит уже Бенедикту ХVI.
* * *
Вновь пришедший папа, бывший, как наиболее преданный Иоанну Павлу II человек, остался верен курсу своего предшественника, изменив лишь формы поведения и методы осуществления политики: в отличие от Иоанна Павла II, привыкшего работать открыто и на массы, новый понтифик действует более скрытно и сдержанно, но не менее эффективно. Надо отметить, что иудейское сообщество хорошо восприняло его избрание, прекрасно понимая, что прошлое нового папы, а именно его пребывание в своё время в рядах гитлерюгенда, делает его достаточно зависимым и что любое напоминание об этом в нужный момент может быть использовано как средство давления для обеспечения «правильной» позиции. В этом отношении действительно глубоко символичен тот факт, что в момент перехода Католической церкви к заключительному этапу «покаяния» («тешува») во главе её стоит папа-немец c нацистским прошлым.Одним из первых шагов, предпринятых понтификом, стало посещение им летом 2005 г Кёльнской синагоги в ходе Всемирных дней молодёжи и принятие участия в состоявшемся там богослужении. Второй раз Бенедикт ХVI посетил синагогу в Нью-Йорке во время его поездки в США в апреле 2008 г., став первым понтификом, побывавшим в американском иудейском храме. Визит этот носил камерный и закрытый характер, он не только не был показан по телевидению, но и отсутствовал как пункт в официальной программе[49]. Это стремление к сближению, продемонстрированное папой, вписывается в более широкую перспективу.
В 2005 г. Католическая церковь торжественно отметила 40-летний юбилей Nostra Aetate, которую кардинал Каспар назвал только «началом процесса примирения и мира», отметив, что «необходимо написать ещё много исторических и теологических работ», так как христианская теология иудаизма на данный момент носит «фрагментарный» характер[50]. Для стимулирования более глубокого ознакомления католиков с иудаизмом значительная группа католических кардиналов и епископов в конце марта 2006 г. впервые посетила йешива - религиозные иудейские школы [51] В целях углубления теологии иудаизма Католическая церковь стала разрабатывать «инновационные» подходы. Одним из таких шагов, направленных на искоренение самого корня антисемитизма, стала попытка фактической реабилитации Иуды Искариота, на которую пошли чиновники Ватикана. В январе 2006 г. глава Папского совета по вопросам истории, монсеньор Вальтер Брандмюллер и писатель Виттори Масури - оба близкие друзья Бенедикта ХVI - заявили, что образ Иуды стал жертвой «теологической инсинуации», которая послужила затем толчком к появлению и развитию антисемитизма, и что они намерены продвигать в массы идею, что он не был предателем, а лишь исполнял волю Божью, как и остальные участники этой истории. Проект был одобрен самим папой, посчитавшим, что он может оказать серьёзную помощь в налаживании отношений между христианами и иудеями. Для продвижения новой трактовки образа Иуды Масури и Брандмюллер впервые опубликовали найденный в ХХ в. апокрифический текст «Евангелие от Иуды», принадлежащий одной из гностических сект.
Новаторским стало и выступление папы в сентябре 2008 г. перед делегацией представителей французского иудейского сообщества во время посещения Парижа, в ходе которого он не только повторил известную фразу папы Пия ХI «мы, христиане, являемся духовными семитами и не можем быть антисемитами», но и пошёл на то, чтобы процитировать вавилонский Талмуд, желая показать общность учений двух конфессий. Это явилось уникальным случаем в истории папства - на такое не решился даже Иоанн Павел II. Поэтому неслучайно Давид Нёхоз, генеральный секретарь ивритоязычного Католического Викариата в Израиле назвал этот акт «молчаливой революцией» [52].
Пользуясь крайне толерантным отношением к себе со стороны понтифика, иудейское руководство позволяет себе всё более активно вмешиваться уже во внутренние дела Ватикана. Примером этого стала история с британским епископом Вильямсоном, одним из четырёх епископов Братства св. Пия Х, с которых в январе 2009 г. Бенедикт ХVI снял отлучение. Однако буквально накануне этого события шведское телевидение показало интервью с Вильямсоном, снятое ещё в ноябре 2008 г. (!), в котором последний заявил что нацисты во время Второй мировой войны не использовали газовые камеры для истребления евреев, а само число погибших в концлагерях евреев сильно преувеличено и составляет в реальности 200-300 тысяч человек. Было ли совпадение этих двух событий случайно или оно было специально организовано, неизвестно, но решение папы о снятии отлучения с Вильямсона тут же вызвало резкое негодование широкой еврейской общественности и руководства иудейских общин. Главный раввинат Израиля в знак протеста решил разорвать официальные отношения с Ватиканом, поставив под вопрос планируемую поездку папы в Израиль, а директор раввината Одед Вейнер заявил, что «без публичного извинения и пересмотра (решения папы - прим. О.Ч.) будет трудно продолжить диалог».
Всё это вынудило Бенедикта ХVI долго оправдываться и объясняться за свой поступок. Папа велел Вильямсону «безоговорочно и публично» отмежеваться от своих позиций, заявив при этом, что он был не в курсе заявлений епископа и что считает его взгляды совершенно неприемлемыми и решительно их отвергает. Официальный представитель Ватикана Федерико Ломбарди выразил надежду, что после заявлений понтифика главный раввинат пересмотрит своё решение и продолжит «плодотворный и умиротворённый» диалог. Однако главный раввин Хайфы Шеар Йешув Коэн подчеркнул в интервью газете Jerusalem Post, что для возобновления отношений с израильской иудейской общиной Вильямсон должен публично отказаться от своих предыдущих заявлений о холокосте. «Я разделяю усилия папы, направленные на восстановление единства в церкви. Но он должен понимать, что таким образом он - непрямо - обидел евреев. Мы ждём, что он сделает всё от него зависящее, чтобы исправить ситуацию», - отметил Коэн[53]. Более определённо высказаться о неприемлемости отрицания холокоста призвала папу и Ангела Меркель, после длительного разговора с которой Бенедикт ХVI снял Вильямсона с поста главы католической семинарии Ла Реха в Буэнос-Айресе. Как передала Deutsche Welle, в ходе конструктивного разговора понтифик и Ангела Меркель подчеркнули важность «постоянного напоминания» о трагедии холокоста.
Между тем, епископ Вильямсон, хотя и извинился за то, что создалась сложная ситуация, от взглядов своих не отказался, что вызвало горячую дискуссию внутри церкви, так что Бенедикт ХVI вынужден был через два месяца после начала скандала обратиться с объяснительным письмом к епископам. В нём говорилось, что он вынес из этого события важный урок, поскольку снятие отлучения должно было быть лучше организовано, и выражалась благодарность «еврейским друзьям, которые помогли устранить недоразумение»[54]. Папа сместил с занимаемого поста кардинала Дарио Кастрильона Ойоса, принявшего решение вернуть в лоно церкви епископа Вильямсона, и решил оставить решение об отлучении в силе, пока епископы-лефевристы не будут готовы проявлять уважение к другим конфессиям[55]. Только после этого состоялась встреча папы с представителем главного раввината Израиля Давидом Розеном, положившая конец напряжённости в двусторонних отношениях.
В мае того же года состоялась поездка папы на Ближний Восток, в ходе которой он посетил мемориальный комплекс жертв холокоста «Яд-Вашем», Стену плача и встретился с двумя главными раввинами Иерусалима. И хотя понтифик всячески подчёркивал приверженность иудейско-католическому «диалогу», израильские политики и раввины остались неудовлетворенными его речью, поскольку ожидали услышать извинение от имени Ватикана за пассивную позицию церкви во время Второй мировой войны. Как было указано в редакционной статье израильской газеты Ha’aretz, «в речи папы отсутствовало одно главное слово - «простите»»[56]. Спикер кнессета Ройвен Ривлин заявил, что евреи хотели услышать немца и католика, жившего в Германии 1940-х годов, а услышали историка, стороннего наблюдателя, не пропустившего трагедию через себя.Зато иудейское руководство осталось полностью удовлетворено другим важнейшим событием, оценённым им как «решительно позитивное» - посещением Бенедиктом ХVI Римской синагоги, являющейся центром жизни старейшей иудейской общины в мире за пределами Израиля. Это произошло 17 января 2010 г., в День христианско-католического диалога (именно на эту дату, начиная с 1990 г. приходятся встречи теологов обеих конфессий). За несколько часов до прибытия в синагогу в ходе традиционной воскресной проповеди в Ватикане папа, вспомнив своего предшественника, заявил: «Спустя почти 24 года после исторического визита досточтимого Иоанна Павла II я отправляюсь в синагогу Рима, называемую Верховным храмом, чтобы встретиться с еврейской общиной города и осуществить очередной этап на пути согласия и дружбы между католиками и евреями...Несмотря на проблемы и сложности между верующими двух религий существует атмосфера большого уважения и диалога, свидетельствующая о том, насколько более зрелыми стали наши отношения при совместном осознании того, что нас объединяет»[57]. А объединяет «в первую очередь, вера в единого Бога, а также защита жизни и семьи, стремление к социальной справедливости и миру». Папа несколько раз напоминал о «близости и духовном братстве» двух религий, закончив свою речь на беглом иврите.
Думается важным привести слова директора Osservatore romano Джованни Мария Виан, сказанных в связи с данным событием о нынешнем папе: «Найдётся мало католиков в ХХ веке, которые сделали столько же, сколько Йозеф Ратцингер, как теолог, епископ, глава конгрегации доктрины веры, а теперь и как папа, для сближения между иудеями и католиками»[58].В настоящее время Католическая церковь настойчиво призывает православных к взаимодействию и сотрудничеству в защите традиционных христианских ценностей перед лицом секулярного мира, концентрируя своё внимание на вопросах нравственности. Но как же можно отделить нравственность от веры? И если современные католики и иудеи веруют в единого Бога, то не является ли предлагаемое сотрудничество удачной формой приобщения нас к традиционным ценностям иудаизма?
Ольга Четверикова, доцент МГИМО МИД России, кандидат исторических наук
[1] Frattini E. La Sainte Alliance. La véritable histoire des services secrets du Vatican. Flammarion, 2006. P. 340.
[2] Как писал позже ортодоксальный раввин Соломон Норман, сотрудник Центра еврейских исследований в Оксфорде, «по сути своей, отношение Гитлера к евреям ничем не отличается от христианского; разница состоит разве что в методах, которые он использовал». «Евреи видят в христианах по большей части, гонителей, сравнительно малое их число относят к жертвам, и уж совсем в немногих христианах они обнаруживают сочувствие к пострадавшим евреям. После Холокоста евреи уже не могли всерьёз поверить в нравственную состоятельность церкви». Как указывал Норман, «с еврейской точки зрения христианин «вообще», уже в силу его христианской веры не обладает нравственным достоинством, не говоря уже о каком-либо нравственном превосходстве». В силу этого иудеи фактически отказывают католикам в праве представлять себя жертвами нацизма, поэтому они так резко отреагировали на основание кармелитского монастыря на территории Освенцима, расценивая его присутствие здесь «как узурпацию исключительно еврейского символа или, что ещё хуже, как примерку насильником одежды жертвы». Norman S. Themes in Christian-Jewish Relation// Христианско-иудейский диалог. Хрестоматия. Составитель Хелен П.Фрай. М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 1998, 2002. С.35.
[3] Vicomte Léon de Poncins. Le judaïsme et le Vatican. Une tentative de subversion spirituelle. ORC. Traduction. 2007. Р. 9-10 // http:www.a-c-r-f.com
[4] Ibid. P.18
[5] 10 тезисов декларации призывали напомнить, что: 1. в Ветхом и Новом Завете с нами говорит один и тот же Живой Бог; 2. Иисус родился от еврейской матери из рода Давида и народа Израиля, и что его вечная любовь и прощение распространяются на его собственный народ и на весь мир; 3. первые ученики Христа, апостолы и мученики были евреями; 4.основная заповедь христианства, любовь к Богу и ближнему, содержащаяся уже в Ветхом Завете и подтверждённая Иисусом, обязывает христиан и иудеев во всех человеческих отношениях, без исключения; 5. надо избегать принижать библейский или пост-библейский иудаизм в целях возвеличивания христианства; 6. избегать использовать слово «иудей» исключительно в смысле «врага Иисуса» или выражение «враги Иисуса» для указания еврейского народа в целом; 7. избегать представления Страстей Христовых таким образом, что вина за смерть Иисуса лежит на всех иудеях или только на иудеях. В действительности смерти Иисуса требовали не все иудеи. И не только иудеи несут за это ответственность, так как Крест, который нас всех спасает, свидетельствует, что Христос умер за грехи всех нас; напоминать всем христианским родителям и воспитателям о той тяжкой ответственности, которую они несут за то, что представляют Евангелие и особенно повествование о Страстях упрощённым образом; 8. избегать изложения библейских проклятий и крика возбуждённой толпы: «кровь его на нас и детях наших», не напоминая при этом, что крик этот не может довлеть над бесконечно более сильной молитвой Иисуса: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают»; 9. избегать распространения кощунственного мнения, что народ иудейский был отвергнут, проклят и обречён на страдания; 10. избегать такого представления об иудеях, будто они не были первыми, кто принадлежал к Церкви. Les douze points de Berlin // Serviam, №22, 26 novembre 2009 // http://www.nostra-aetate.org/HTML_La-lettre-Serviam/2009/SERVIAM_022.html 0.
[6] На встречу эту Жюля Исаака вдохновили Клетта и Даниель Майер, поддерживавшие тесные связи с Антидифамационной лигой Бнай Брит. André Kaspi. Jules Isaak, historien, acteur du rapprochement judéo-chrétien. Paris, Plon, 2002. P. 232.
[7] Встреча между Иоанном ХХIII и Жюлем Исааком была важным жестом по отношению к Ассоциации иудео-христианской дружбы, а за несколько месяцев до неё папа приказал упразднить выражения «Помолимся также о вероломных иудеях»и «Всемогущий, вечный Боже, в милости Своей не отвергающий даже вероломство иудеев», произносимые в богослужении Великой пятницы. В одной из своих заметок он писал по этому поводу следующее: «С недавнего времени Нас беспокоит вопрос о pro perfidies Judaeis в богослужении Великой пятницы. Из надёжного источника Мы знаем, что Наш предшественник, блаженной памяти Пий ХII, уже удалял это прилагательное из личной молитвы и удовлетворялся произнесением «Помолимся…и о евреях». Имея такие же намерения, Мы решили, что в предстоящую святую неделю эти два положения [будут сокращены таким образом]. Тогда же в Кёльне была открыта новая синагога, что должно было символизировать изменение отношения к иудеям. В октябре 1960 г. Иоанн ХХIII принял 130 представителей Объединённого еврейского призыва, которых приветствовал словами «Я – Иосиф, брат ваш». История II Ватиканского собора. Том I.Москва, Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2003.С. 467-468.
[8] Беа фигурировал в списке влиятельных масонов, который был составлен агентами контрразведки Ватикана (SD) в ходе расследования, осуществлённого по поручению папы Павла VI в 1971 г. источник
[9] Госсекретарь Ватикана Чиконьяни удалил документ из соборной повестки дня, поскольку при крайне напряжённых отношениях между Израилем и арабскими государствами любая «уступка» евреям рассматривалась как проявление враждебности по отношению к арабам и шаг к признанию Ватиканом государства Израиль. Чикониани даже не понимал, зачем нужен этот текст и на последнем собрании Центральной комиссии Секретариата сказал: «Если мы говорим о евреях, почему тогда не говорить и о мусульманах?...И евреи, и все остальные, находящиеся вне Церкви, должны знать, если они пожелают обратиться к католической вере, Церковь примет их с великой любовью». Исключения из программы собора данной темы требовали и представители Восточных католических церквей, опасавшихся серьёзных последствий для представлявших меньшинство христиан в арабских странах. История II Ватиканского собора. Том IV. Москва, 2007. С. 165-166, 170.
[10] Влияние иудейских организаций сыграло тут важную роль. В феврале 1962 г. Всемирный еврейский конгресс представил кардиналу Беа декларацию, в которой выделял задачу борьбы с антисемитизмом. Ту же мысль выражал меморандум Беа, адресованный папе Иоанну ХХIII в декабре 1962, но другими словами. В нем говорилось об ответственности церкви за распространение антисемитизма через посредство учения и пастырской практики, а тем самым и за те преследования, которым подвергались евреи, и о необходимости рассмотреть отдельно эту тему. Иоанн ХХIII отвечал позитивно, и вопрос вновь был внесён в повестку дня.
[11] См. Vicomte Léon de Poncins. Op. cit. P. Подробное описание отношений между Секретариатом и представителями Всемирного еврейского конгресса на всём протяжении собора приводится также в книге G.V.Riegner. Ne jamais désespérer: Soixante années au service du peuple juif et des droits de l’homme. Paris, 1998.
[12] Об активной роли Бнай Брит писала и французская газета Le Monde 19 ноября 1963 г.: «Международная еврейская организация Бнай Брит выразила желание установить более тесные связи с Католической церковью. Она представила собору проект декларации, утверждающей ответственность всего человечества в смерти Христа. Как утверждает Лабель Кац, президент Международного совета Бнай Брит, «если эта декларация будет принята собором, еврейские сообщества рассмотрят пути и средства сотрудничества с церковью для реализации её целей и проектов». Цит. по: Vicompte. P. 22.
[13] В меморандуме, адресованном папе Иоанну ХХIII в декабре 1962 г., кардинал Беа, в частности, указал на необходимость признания греха христианского антисемитизма и избавления от этого предрассудка.
[14] Laurigan M. Vatican II: du «mythe de la substitution» à la religion noachide // Sel de la Terre, № 46, automne 2003. P. 5.
[15] Vicompte P. Op. cit. P. 119-120.
[16] Документы II Ватиканского собора. Декларация о нехристианских религиях «Nostra Аetate».
[17] Данное положение св. Павла было вырвано из контекста его послания, а в нём говорилось: «Но не то, чтобы слово Божие не сбылось: ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его... не плотские дети суть дети Божий, но дети обетования признаются за семя» (Рим. 9, 6-8), и далее, со ссылкой на пророка Осию: «Не Мой народ назову Моим народом, и не возлюбленную — возлюбленною... вы не Мой народ, там названы будут сынами Бога Живаго» (Рим. 9, 25-26). Апостол говорит не только то, что язычники стали наследниками Авраама по обетованию, но и то, что не верующие во Христа иудеи лишились Царствия Божия: «Некоторые из ветвей отломились, а ты, дикая маслина, привился на место их... Они отломились неверием, а ты держишься верою» ((Рим. 11, 17, 20).
[18] В послании к ефесянам (Еф. 2, 14-15) апостол Павел говорит, что Христос примирил на кресте Плотию и Кровию Своею верующих в Него язычников и иудеев, т. е. христиан, а о примирении неверующих нет ни слова.
[19] Папство и его борьба с православием. М.: Стрижев, 1993. С. 88.
[20] Laurigan M. Op.cit. P. 7.
[21] См. Guiniewski P. L’antijudaïsme chrétien – La mutation. Editions Salvator, 2000.
[22] Как писала активная участница иудейско-католического «диалога» Хелен Фрай, «иудаизм может прекрасно обойтись и без Иисуса: существует богатая иудейская раввинистическая традиция, которая развивалась параллельно христианству и свидетельствует о возможности иного, нехристианского использования библейского наследия. Но вместе с тем иудеи могут принять и принимают Иисуса как человека, через которого язычники узнали Бога Израиля». Христианско-иудейский диалог. С. 356.
[23] Сразу по завершении работы собора в 1965 г. была основана Международная служба иудео-христианской документации (SIDIC), которая взяла на себя публикацию наиболее важных текстов и материалов, касающихся поддержания «диалога». Адрес его сайта: http://www.sidic.org/en/default.asp
[24] Wahle H. Juifs & Chrétiens en dialogue. Vivre d’un héritage commun. Éditions Lumen Vitae, Bruxelles, 1997. P.188.
[25] Ibid.
[26]Раввинат Франции высоко оценил данную декларацию, указав, что «Пастырские наставления» французского епископата совпадают с учением величайших иудейских богословов, согласно которым происшедшие из иудаизма религии имеют миссию подготовить человечество к наступлению мессианской эры, возвещённой Библией. Наиболее ярким воплощением исполнения этой миссии стала деятельность Парижского архиепископа Люстиже, назначенного на эту должность в 1981 г. (в 1983 г. он станет кардиналом). Израильское радио прокомментировало это следующим образом: «Новый Парижский архиепископ, который не скрывает своего еврейского происхождения, является иудаистом, который будет осуществлять иудаизм в христианстве». Сам Люстиже высказывался достаточно определённо: «Я – еврей. По моему мнению, эти две религии (иудаизм и христианство), по сути дела, являются единым целым, а потому я не предавал своих предков». «С точки зрения евреев, христианство – это преждевременное явление. Поэтому еврейство обладает своего рода «властным контролем» над христианством». «По моему убеждению, призвание Израиля в том, чтобы нести свет гоям. Это моя надежда, и я считаю, что христианство является наилучшим способом достичь этого. Я думая, что Учитывая, что я – последователь Христа особого рода, думаю, что я вхожу в этот проект Бога как частично осуществлённое намерение». Папство и его борьба с Православием. Москва, Стрижев, 1993. С.91-92.
[27] Характерно, что иудейские богословы не позволяли себе в этом вопросе никакой двусмысленности. Как писал духовный лидер иудаизма Джошуа Иехуда в своей книге «Антисемитизм – зеркало мира», «христианство претендует на то, чтобы нести миру «настоящий» мессианизм. Он стремится убедить всех язычников, включая и иудеев. Но пока существует монотеистический мессианизм Израиля, который присутствует даже не выявляя себя открыто, …мессианизм христианский предстаёт тем, что он есть на самом деле: только имитацией, которая исчезает при свете истинного мессианизма». Он же утверждал: «ваш монотеизм является ложным монотеизмом; это побочная имитация и фальсифицированная версия единственного истинного монотеизма, каковым является еврейский монотеизм, и если христианство и вернётся к своим еврейским корням, оно будет окончательно осуждено». Цит. по: Vicomte Léon de Poncins. Op. cit. P. 20.
[28] Архим. Серафим (Алексиев) и Архим. Сергий (Язаджиев). Ожидание новых «мессианских» времён//Православие или смерть. Москва. № 5. С. 21.
[29] Христианско-иудейский диалог. Хрестоматия. С.18.
[30] Orientations et suggestions pour l'application de la Déclaration conciliaire Nostra Aetate. Rome, le 3 janvier 1975// http://www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/chrstuni/relations-jews-docs/rc_pc_chrstuni_doc_19741201_nostra-aetate_fr.html
[31] Цит.по: Путилов С. Зловещая поступь масонства// Публицистический альманах «Православие или смерть». № 5. С.2.
[32] Accattoli L. Quand le pape demande pardon. Paris, Albin Michel, 1997. P.19-20.
[33] Notes pour une correcte presentation des juifs et du judaisme dans la predication et la catechese de l’Eglise catholique // http://www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/chrstuni/relations-jews-docs/rc_pc_ chrstuni_ doc_19820306_jews-judaism_fr.html
[34] Laurigan M. Op.cit. P. 10.
[35] Папство и его борьба с православием. С. 92.
[36] Accattoli A. Op. cit.P. 135.
[37] La Documentation catholique. 1931, 4 janvier 1987.
[38] L’interprétation de la Bible dans l'Église, Comission Biblique Pontificale, 1993// http://www.portstnicolas.org/Interpretation-de-la-Bible-dans-l.html
[39] В обновлённом катехизисе Католической церкви главная вина за страдания Христа теперь возлагается на христиан: «Учитывая, что наши грехи ранят Самого Христа, Церковь, не колеблясь, считает христиан наиболее ответственными за страдания Иисусовы, в то время, как слишком часто христиане возлагали бремя этой ответственности только на иудеев; Мы должны рассматривать как виновников этого ужасного греха всех, кто продолжает погрязать во грехе. Именно наши преступления заставили Господа нашего Иисуса Христа претерпеть крестные страдания, и поэтому те, кто погружается в безнравственность и зло, несомненно «снова распинают в себе сына божия и ругаются Ему (Евр. 6.6). И, надо в этом признаться, наше собственное преступление в данном случае больше, чем преступление иудеев». В катехизисе также утверждается, что «народ Божий Ветхого Завета и новый народ Божий устремлены к сходным целям: к чаянию пришествия (или возвращения) Мессии. Но с одной стороны чают второго пришествия Мессии, умершего и воскресшего, признанного Господом и Сыном Божиим, с другой — пришествия Мессии, черты которого остаются сокровенными». См. Катехизис Католической Церкви. М., 2001.
[40] Gregory Baum. Rethinking the Church’s Mission after Auschwitz: Beginning of a new Era? // Христианско-иудейский диалог. С. 111.
[41] Michael McGarry. The Holocaust//Христианско-иудейский диалог. С. 84.
[42] Accattoli A. Op. cit P.138.
[43] Le Vidouy, la Techouva et le Tikkun // Serviam, numero 10, 20 janvier 2009.
[44]Nous nous souvenons: refléxions sur la Shoah. Du Vatican, le 12 mars 1998 // http://www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/chrstuni/documents/rc_pc_chrstuni_doc_16031998_shoah_fr.html
[45] Geoffrey Wigoder. Israel-Vatican Agreement Signals an End to “theological distortion” by Catholic Church//Христианско-иудейский диалог. С. 150.
[46] Раввин Кленики был Бенедикт ХVI в кавалеры Ордена Святого Григория.
[47] См. Pope John-Paul II, Visit to Jordan, Israel and the Palestinian authority: A Pilgrimage of prayer, hope and reconciliation. ADL, 2006. P. 45.
[48] Le Vidouy, la Techouva et le Tikkun // Serviam, numero 10, 20 janvier 2009.
[49] http://www.benediktxvi.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1063&Itemid=50
[50] http://www.pravaya.ru/news/5456
[51] La Croix, 30 mars 2006.
[52] La révolution silencieuse de Joseph Ratzinger // Serviam, № 2, 13 octobre 2008 // http://www.nostra-aetate.org/HTML_La-lettre-Serviam/2008/SERVIAM_002.html
[53] http://news.bbc.co.uk/hi/russian/international/newsid_7857000/7857433.stm
[54] Ségolène de Larquier. Évêques lefebristes : la mise au point de Benoit ХVI//Le Point,12.03.2009 //http://www.lepoint.fr/actualites-monde/2009-03-12/eveques-lefebvristes-la-mise-au-point-de-benoit-xvi/924/0/324681
[55] http://www.jewish.ru/news/world/2009/07/news994275924.php
[56] Минин С. Римский паломник и контрасты Святой земли. Во время своей поездки Бенедикт ХVI старался быть предельно политкорректным // НГ Религии, 20 мая 2009 //http://religion.ng.ru/facts/2009-05-20/9_papa.html
[57] http://news.mail.ru/society/3258668/
[58] http://www.orange-info.sn/cobranding/actualite/page_n-2.php?id=89&art_id=474465&txt_id=467932&sec_id=92
Приравняв ветхозаветную религию к современному иудаизму, Ватикан стал последовательно проводить политику сближения принципиально разных религиозных воззрений и этических норм, осуществляя одностороннюю ревизию Нового Завета и истории христианства в угоду представителям ортодоксального иудаизма, для которого единственно приемлемое христианство - это христианство без Христа Сына Божия
ОтветитьУдалить